Увидев его в зеркале, Сапфира вздрогнула, но он знал, что она достаточно хорошо видела и слышала, поэтому обнаружила его присутствие гораздо раньше. Она просто решала, простить его или бросить другую вазу.
Она выбрала предостережение:
— Ну? — спросила она, игнорируя девушку с раскалёнными щипцами.
Он подошёл и сел на кровать, смотря на ее прекрасную шею. Конечно же, у нее должен быть дом.
— Я думаю, я нашел выход.
Она улыбнулась.
* * *
Три ночи спустя Торет испытывал жуткий голод, пока ждал в переулке через улицу от небольшой, но аккуратной гостиницы, на вывеске которой значилось: «Сорока».
Он выяснил, что именно там Чейн Андрашо снимал комнаты, и к настоящему времени знал, что Чейн уходил в одно и то же время почти каждый вечер, чтобы пойти играть на деньги в «Рябиновую Рощу» или любую другую игральную залу. Словно досадовал на свое наследство и не мог дождаться, чтобы потратить его как можно скорее.
У Торета на него были другие планы, и мысль о порабощении кого-то, так похожего на Рашеда, была весьма привлекательна.
Как только Чейн поднимется из смерти, Торет станет его хозяином, и он будет не в состоянии отказать любому его приказу — включая передачу своего наследства.
Торет терпеливо ждал. У него в запасе была целая ночь.
Но точно в срок Чейн вышел из «Сороки», его плечи укрывал плащ из тонкой шерсти, и в одиночку зашагал вниз по темной улице.
Спустя несколько секунд, Торет выскользнул из переулка, чтобы следовать за ним.
У Сапфиры скоро будет дом, и слуги, и что угодно, что она пожелает.
Она была его любовью.
