Сапфира - [5]

Через три минуты, довольный всадник появился пред светлыми очами своего спутника.

— Ну как спалось?

— Я рассчитывал, что будет хуже, — признался Игорь, — всё-таки спать прямо на песке под открытым небом не комильфо.

— Что?

— Ничего хорошего, я имел ввиду. А на деле оказалось, что очень неплохо.

— Это ты ещё лёжа спал, — с завистью сказал Лу-Ла, — а я, вот уже сколько времени сидя сплю… даже плакать хочется. Поэтому, ты уж постарайся, когда будешь на Сапфире. Испроси у владык моего прощения, ибо не могу я больше!

— А когда я там буду?

— Уже скоро, — пообещал Лу-ла, — уже скоро.

4

Все ближе и ближе приближались путники к грандиозному сооружению. Солнца было не видно, ибо оно было закрыто гигантским диском города-на-столпе. В воздухе носились странные запахи. Пахло, казалось, чем-то приятным, но в то же время откуда-то примешивались запахи гнили и разложения. Игорь запрокинул голову и созерцал гигантский каменный круг, закрывший уже почти всё небо. Что удивительно было светло. Только вместо голубого неба на Игоря взирал каменный небосвод. В воздухе носились какие-то птицы, оглашая округу своими жалостливыми криками. Под ногами что-то хрустнуло. Игорь наклонился и тут же отпрянул: под ногой лежала высохшая человеческая кисть. Он отскочил в сторону и вытер, откуда ни возьмись взявшийся на лбу липкий холодный пот.

— Посмотри лучше туда, — сказал Лу-Ла, заметив испуг своего попутчика.

Там, куда указывал всадник, белели груды костей. Они беспорядочно валялись, кое-где образовывая целые курганы. Лежали они здесь давно: хищники отделили от них всё лишнее, а ветер и дождь позаботились о том, чтобы их очистить и ярко выбелить. Местами валялись целые скелеты, а местами одни лишь черепа. Чуть дальше, Игорь заметил стаи кружащихся птиц. Он вопросительно посмотрел на всадника.

— Там свежие покойники — добыча всякого рода зверей и птиц, — пояснил Лу-Ла, — мы туда не пойдём. Мы двинемся вправо: там гораздо чище и воздух свежее.

— Почему? Что это здесь такое?

— Ничего, просто кладбище. На Сапфире ведь один квадратный метр стоит баснословных денег. Никому в голову не приходит устраивать там кладбища или даже строить крематорий. Зачем никчемными постройками занимать и без того дорогое пространство. Всех умерших просто выкидывают вниз. Дёшево и никаких проблем.

— Логично, но всё же мерзко. Они, там, на верху, не думают, как ужасно всё выглядит снизу?

— Сапфира построена по человеческому подобию. Мы, люди, украшая себя макияжем, прическами, татуировками, порой совершенно не представляем, как мерзко выглядим снизу, — философски высказался Лу-Ла, — вся эта вонь и грязь, не что иное, как испражнения огромного города. А то, что видишь над собой это как исподнее белье.

— Грязное исподнее бельё, — поправил его Игорь, — ну и ассоциации у тебя! Хотя ты во многом прав. Если подумать, то любой город обрастает такими собственными испражнениями. Сколько вокруг городов свалок, кладбищ и всего того, чего мы даже не знаем.

Они двинулись подальше от ужасного места. Вскоре песок под ногами стал чище, а воздух свежее. Настроение Игоря немного улучшилось, но тут же испортилось, едва всадник показал ему на нечто под каменным сводом. Игорь напряг зрение и его чуть не вырвало. Он принялся глубоко дышать, и ему стало легче. Затем он снова посмотрел наверх. Один из участков каменного свода был испещрён маленькими чёрными квадратиками. Почти из каждого такого квадрата свисала верёвка на которой болталось тело повешенного. Таких висельников было довольно много. Некоторые верёвки болтались сами по себе: толи их забыли убрать, то ли тот, кто висел, по каким-то причинам выпал.

— О, ужас, — простонал Игорь, — это ещё что? Место казни?

— Да, — ответил Лу-Ла, — и молись, чтобы туда не угодить. Так казнят своих провинившихся обитатели низших уровней. Места у них, как и везде, дефицит, и они проделывают люки у себя в полу. Казнят они просто: верёвку на шею и в открытый люк: раз и готово.

— Мне всё больше и больше не хочется туда, — проговорил Игорь, — может лучше мне бродить с тобой по Ристиции?

— Да ты что? — возмутился всадник, — ты домой хочешь? Откуда ты говоришь?

— Из Вологды…

— Вот и должен ты вернуться в свою Вологду. А я должен вернуться к себе в славную Меньотту. Ибо не место нам здесь. Но! Не падай духом, это же только изнанка, так сказать задний проход чудесного мира. У любой, самой-самой красавицы, задний проход не особо чист. Зато снаружи — блеск! — подбадривал Игоря всадник.

— Умеешь ты утешить, — мрачно улыбнулся Игорь, — сравнил, тоже мне философ. Задний проход и вот это. А если честно, ты, пожалуй, прав.

— Ну, тогда поехали дальше, — воскликнул Лу-Ла, — тебе скоро восходить, поэтому нужно успеть до темноты.

Через некоторое время Игорь увидел его. Он устремлялся ввысь, абсолютно ровный, серого цвета, обвитый по спирали тёмной нитью. Это был столп. Когда до головы доходило осознание того, что всё, что «висело» вверху, держалось на нём одном, становилось невыносимо. Но разум привыкал, а может быть, благоразумно откидывал это осознание и воспринимал столп не как основу всего, а как просто составную часть или придаток всего колоссального сооружения. Когда они подошли ещё ближе, стало понятно, что это не нить, а лестница, обвивает гротескную опору.