Сантьяго - [84]

— И сколько раз при вас привозили почту?

— Два.

— Вчера вы сказали мне, что не пробыли здесь и недели.

— Вчера вы не сказали мне, что ваш нечестивый корабль связывался с местными службами, — ответил проповедник. — Негоже, Себастьян, ставить под сомнение слово слуги Господа.

— Разве ложь — не грех? — спросил Себастьян.

— Бог меня поймет и простит.

— Он точно так же поймет и всех тех людей, которые лгали мне все утро?

— Никто вам не лгал, Себастьян.

— Больше десятка горожан сказали мне, что никогда не слышали о Сантьяго.

— Десять горожан могли о нем и не слышать, — улыбнулся отец Уильям.

— Когда он появится здесь?

— Кто?

— Сантьяго.

Отец Уильям хохотнул:

— У вас разыгралось воображение, Себастьян.

— Я думал, мы собираемся поговорить.

— Мы и говорим.

— Один из нас говорит, — поправил его Каин. — А второй лжет.

Отец Уильям продолжал улыбаться.

— Вам повезло, что я в отпуске, Себастьян. Я снимал с человека скальп и за куда меньшее прегрешение. — Улыбка исчезла. — На вашем месте я бы не перегибал палку.

— Должен ли я воспринимать вашу последнюю фразу как окончание нашей беседы? — едко спросил Каин.

— Отнюдь. — Отец Уильям поднялся. — Я думаю, мы продолжим ее за ленчем. Я умираю от голода.

Он направился к таверне. Каин пристроился рядом.

Лунная Дорожка уже накрыла стол отцу Уильяму. И заметно опечалилась, увидев вошедшего с ним Себастьяна Каина.

— Я не знала, что вы придете, сэр. — В ее голосе слышались извиняющиеся нотки. — И ничего вам не приготовила.

— Он сможет съесть один из моих сандвичей, — успокоил ее отец Уильям.

Каин оглядел стол.

— Вы уверены, что вам хватит оставшихся семи? — сухо справился он.

— Господь велит нам идти на жертвы. — Отец Уильям повязал салфетку на шею, сел, повернулся к Лунной Дорожке: — Ты не забыла купить мороженое, дитя?

— Нет, сэр.

— Превосходно! Между прочим, за обедом мистер Каин будет моим гостем.

— Мистер Каин? — Лунная Дорожка уставилась на Себастьяна. — Вы тот, кого называют Птичка Певчая?

Каин кивнул:

— Не самое мое любимое прозвище.

— О вас говорят по всему Пограничью. Черный Орфей посвятил вам три четверостишья. — Она смутилась. — Извините, что не признала вас прошлым вечером.

— Ты и не могла меня признать.

— Но вы знаменитость!

— Такая же, как ты или отец Уильям. Мы все упомянуты в этой грёбаной балладе.

Девушка вскинула на него глаза:

— Вам не нравится баллада Орфея?

— Не очень. — Тут он увидел, что Лунная Дорожка вот-вот расплачется, и добавил: — Но тебе он посвятил прекрасное четверостишье.

— Вы действительно так думаете? — Лунная Дорожка вновь заулыбалась.

Он кивнул:

— Ты все смотришь на звезды?

— Нет, конечно, — ответила она. — Это метафора.

— А что ты искала на всех этих мирах? — спросил Каин.

Лунная Дорожка пожала плечами:

— Не знаю.

— Может, мы искали одно и то же?

— Возможно, — согласилась девушка. — А что искали вы?

— Сантьяго.

— Я никогда не встречалась с ним, сэр.

— А знаешь кого-нибудь, кто встречался?

— Трудно сказать, сэр. Если кто-то и встречался с Сантьяго, едва ли он будет говорить об этом такой, как я, сэр.

— А ты бы хотела встретиться с ним?

— С таким великим героем? У него не найдется для меня времени, сэр.

— Лунная Дорожка, дитя мое, — вмешался отец Уильям, который ел, ел и ел, пока они говорили. — У меня такое ощущение, что тебе пора принести второй кувшин пива.

— Уже несу, сэр. — Девушка поспешила к стойке, чтобы наполнить новый кувшин.

— Вы бы лучше поели, Себастьян, — посоветовал Каину отец Уильям. — А то ничего не останется.

— Ничего страшного. Я не голоден.

— И вчера вам не хотелось есть. Неудивительно, что вы такой худой. Вы когда-нибудь едите?

— На корабле.

— Нога бы моя не ступила в чрево этого нечестивого получеловека-полумашины! — истово воскликнул отец Уильям. — Я удивлен, что Бог допустил такое.

— Если бы Господь не хотел, чтобы люди становились звездолетами, Он не создал бы Грааль, — с улыбкой ответил Каин.

Отец Уильям оторвался от еды.

— Себастьян, вы можете задавать любые вопросы о Сантьяго… но вы ступаете на тонкий лед, насмехаясь над Богом. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Если я оскорбил ваши чувства, прошу меня извинить.

— Речь не обо мне. О Боге.

— Тогда я извиняюсь и перед Ним, и перед вами.

Отец Уильям не сводил с него глаз, пытаясь понять, не издевается ли над ним Каин, потом кивнул, принимая извинения, и набросился на остатки еды.

А тут и Лунная Дорожка подоспела с полным кувшином пива. Каин уже собрался задать ей очередной вопрос, но открылась дверь, и в таверну вошел Чарлз Марлоу Фелчер, прямиком направился к стойке, заказал пиво и виски. Чувствовалось, что он как следует прожарился на солнце и пребывает не в самом радужном настроении.

— Добрый день, — кивнул он Каину и отцу Уильяму.

— Приветствую вас, сосед, — ответил отец Уильям. — Только мне кажется, что еще утро.

— А у меня такое ощущение, что давно день. — Одноразовый Чарли одним глотком выпил виски и принялся за пиво. — Потому что чуть ли не с рассвета я хожу в поисках работы.

— Да уж, на Тихой гавани работу найти нелегко, — согласился отец Уильям.

— Это я уже понял. — Он подозвал Лунную Дорожку, указал на пустой стакан из-под виски. — Не забывай наполнять его, дорогая. — Вновь повернулся к отцу Уильяму: — Не знал, что здесь ресторан.