Сантьяго - [70]

— Ваша взяла. Откуда мне его послать?

— Я уверена, что в отеле есть подпространственный передатчик. Достаточно спросить у портье.

— В каком вы остановились номере?

— Зачем это тебе? — подозрительно спросила Вера.

— Я хочу внести стоимость отправки сообщения в ваш счет.

— Черта с два.

— Но у меня нет денег.

— Перестань, слизняк ты паршивый. Или я не видела, как ты подкупал официанта?

— Деньгами Каина.

— Мне без разницы, чьи деньги ты тратишь, главное, что они не мои.

— А может, вы все-таки заплатите? — настаивал Тервиллигер. — Аморально, знаете ли, посылать Каину лживое сообщение за его же деньги.

— Аморально лгать мне насчет содержимого твоих карманов, — отрубила Вера. — Платить будешь ты!

Тервиллигер пожал плечами, направился к регистрационной стойке. Ему объяснили, где находится кабина подпространственного передатчика, он зашагал к ней.

Вера присоединилась к нему:

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я составлю тебе компанию.

— Что вы такая суетливая? Боюсь, с годами вы превратитесь в вечно брюзжащую старую даму.

— В вечно брюзжащую богатую старую даму, — поправила его Вера.

На составление сообщения у него ушло две минуты, еще одна — введение в компьютер подробной инструкции, гарантирующей, что сообщение дойдет до Шусслера. Потом он оплатил счет и повернулся к Вере:

— Теперь вы довольны? Или мне выходить на улицу?

— Не доставай меня, а то пожалеешь, — бросила Вера и направилась к лифту.

Минуту спустя они уже шли по коридору четвертого этажа.

— Вот мы и дома. — Вера прижала большой палец правой руки к идентификационной пластине. Через секунду, после проверки через компьютер регистрационной стойки, дверь уползла в стену.

— Мило, — прокомментировал Тервиллигер, первым переступив порог. — Очень мило.

Действительно, комната просторная, квадрат со стороной в двадцать пять футов, ковер на полу, двуспальная кровать, пара удобных кресел, голографический музыкальный центр, по которому в данный момент шла реклама увеселительных заведений Солнечного берега. Маленький столик между креслами, с инструкцией, объясняющей, как приспособить его для игры в шахматы, триктрак [10] и джейбоб, инопланетную карточную игру, мода на которую охватила все Внутреннее Пограничье.

— Я не останавливался в таких номерах с тех пор, как заработал свое второе состояние! — воскликнул Тервиллигер.

— Второе состояние? — повторила Вера. — И что с ним стало?

Картежник печально улыбнулся:

— То же, что и с первым.

Она посмотрела на него, покачала головой, подошла к шкафу:

— Открывайся.

Ничего не изменилось.

— Открывайся!

Никакой реакции.

— Черт, похоже, заблокирована. Что же, если я захочу что-то надеть, мне всякий раз звонить в бюро ремонта?

— Подождите, — вмешался Тервиллигер. — Кажется, я знаю, в чем дело.

Он подошел к шкафу, вытянул руку, которая легко прошла сквозь дверь.

— Пустота. Двери нет. Только голографическое изображение. — Он улыбнулся и указал на два хорошо замаскированных голографических проектора. — Дешевле, чем ставить настоящую дверь, и удобнее, если привыкнуть. Опять же, внешний вид двери легко изменить. Достаточно перепрограммировать проектор.

— Что еще тут ложного? — Вера прошлась по комнате, прикасаясь к различным предметам. — Похоже, только дверь шкафа.

— Загляните в ванную, — предложил Тервиллигер.

Она направилась к двери, попыталась пройти сквозь нее, ударилась лбом.

— Я не про дверь. — Он приказал двери открыться. — Готов поспорить, что эти золотистые занавеси вокруг молекулярного душа — голограмма.

— Молекулярный душ? — раздраженно переспросила Вера. — А я-то намеревалась понежиться в горячей ванне!

— На планете-пустыне? — усмехнулся Тервиллигер. — Да тут даже в «люксы» подают только питьевую воду.

— Ладно. — Вера вышла из ванной, плюхнулась в одно из кресел. — Можем и отдохнуть, дожидаясь Ангела.

— Я не против. — Тервиллигер сел напротив, достал колоду карт. — Не хотите перекинуться?

— Нет, благодарю.

— Почему нет?

— Если бы ты играл честно, то сейчас не прятался бы.

— Сдавать будете вы.

— Тогда сыграем в «очко». — Она взяла у него колоду. — Ставка — десять кредиток. При равенстве выигрывает банкомет.

— Хорошо, при условии, что в случае моего проигрыша вы возьмете расписку.

— Ты можешь играть на деньги Каина. В конце концов, мы — партнеры, так что деньги, как говорится, останутся в семье.

— Почему нет? — пожав плечами, согласился Тервиллигер.

Они играли два часа. Тервиллигер выиграл четыреста кредиток, хотя сдавала только Вера. Наконец она посмотрела в окно, протянула колоду Тервиллигеру, достала из сумки четыре сотенных купюры, положила на стол, встала.

— Пора.

— Почему бы вам не встретиться с ним в вестибюле и не привести его сюда?

— А если он задержится и я наткнусь на твоего приятеля? Или ты хочешь, чтобы он заловил тебя в комнате с одной дверью?

Они спустились в вестибюль. Народу там прибавилось (наступило время обеда), и Вера быстро переводила взгляд с одного лица на другое.

— Он пришел? — спросил Тервиллигер.

— Нет.

— Так что нам делать?

— Подождем.

— А если кто-то его убил? — В голосе Тервиллигера слышались панические нотки.

— Если кто-то сумел убить Ангела, тебе пора становиться на колени и молиться, потому что я могу гарантировать, что твой Судный день уже наступил. А теперь перестань дрожать и постарайся не обмочить штаны.