Самый обычный день. 86 рассказов - [18]

«Томсон», «Браун», «Корберо», «Филишейв» [28] …

Господам Джустерини и Бруксу[29]

с благодарностью

Как только Поль закрыл входную дверь, он сразу испытал облегчение. Поездка на этот раз оказалась утомительнее, чем обычно, словно всем вдруг захотелось постоянно создавать ему ненужные проблемы. Он повесил плащ на вешалку (и когда увидел на ней слой пыли, ему пришло в голову, что не помешало бы сделать хорошую уборку во всей квартире), нажал кнопку на электрическом счетчике, открыл кран, который перекрывал воду, выключил свет в нескольких комнатах и обследовал все помещения одно за другим. Потом Поль раздвинул занавески в гостиной: окруженный кольцом заснеженных гор, городок прятался в долине, и его дома казались игрушечными, как в рождественском вертепе.

На одной из полок он обнаружил бутылку коньяка и сделал из нее глоток. Потом поставил на стол пишущую машинку в чехле и кейс с бумагами и книгами. Из этого же кейса он вынул пакет с креветками, отнес его на кухню и положил на мраморный стол. Ему хотелось есть, и он чувствовал себя как осел из притчи: его одновременно тянуло начать писать и приготовить обед. На застекленной веранде он открыл вентили на газовой трубе и на отопительном котле, а потом попробовал включить колонку. Ни одна из трех попыток не увенчалась успехом: пламя гасло. Поль на всякий случай перечитал инструкции над включателем: «1. Ouvrir le robinet d’arrêt gaz situé au bas de l’appareil. 2. Pousser ce bouton à fond et tourner vers le droit. Allumer la veilleuse. Attendre environ 15 secondes. Pousser de nouveau à fond en tournant vers la gauche puis relâcher»[30]. Этот самый robinet d’arrêt gaz уже был открыт. Он еще раз нажал ce bouton a fond и повернул его влево, а потом медленно relâcher. Огонек снова потух.

Поль решил подождать немного, а потом повторить попытку. Он пошел на кухню, кое-как навел там порядок и включил холодильник. Потом налил воды в формочку для льда и засунул пакет с креветками на одну из полок, собрал пустые бутылки и положил их в корзинку. Всюду лежал слой пыли. В гостиной он снял чехлы с дивана, подмел пол, протер тряпкой мебель. В спальне достал из шкафа чистое белье, перевернул матрас и застелил кровать. В кабинете он тоже подмел пол и стер пыль с книг.

К вечеру он вдруг понял, что за всеми этими заботами напрочь забыл об обеде, и решил приготовить джамбалайю[31] на ужин. После уборки Поль чувствовал себя потным и грязным. Нужно было срочно принять душ. На застекленной веранде он снова попробовал включить колонку. Он нажал на кнопку до упора, повернул ее вправо и отпустил; потом нажал еще раз, вернул в исходное положение и медленно-медленно отпустил: пламя исчезло. Четыре следующие попытки тоже закончились неудачей. Делать было нечего. Его последние сомнения рассеялись: колонка не работала.

Он принял холодный душ (хотя ему казалось совершенно нелепым стоять под ледяной струей, когда за окном виднелись только снежные просторы), оделся, взял корзину с бутылками и пошел в городок. Там Поль купил сливочное масло, молоко, ветчину, перцы, помидоры, лук, чеснок, петрушку и хлеб. Однако вустерского соуса ему нигде найти не удалось; следовало бы привезти его с собой — как он это сделал с креветками. Можно, конечно, заменить его соевым соусом (который, как это ни странно, нашелся в магазине городка) и уксусом: другого выхода не оставалось.

Он пополдничал в баре: не столько чтобы утолить голод, сколько ради того, чтобы иметь повод спросить у хозяина бара, не знает ли тот какого-нибудь мастера, который бы мог починить ему газовую колонку. Да, хозяин знал кое-кого, кто мог это сделать, правда этот «кое-кто» в тот момент находился в отъезде и должен был вернуться только завтра. Но Поль не должен беспокоиться — хозяин бара сам все устроит: на следующее утро, как только местный умелец появится, сообщит ему о колонке, и ремонт будет сделан в один момент.

Вернувшись домой, Поль разложил покупки, снял чехол с пишущей машинки и поставил ее посередине стола. Справа он положил стопку чистых листов, слева — необходимые ему книги. За окном (сумерки спускались быстро) снег казался голубоватым, а небо приобретало пепельно-серый оттенок. После полдника он не чувствовал голода и решил начать готовить ужин после девяти вечера. Можно было сесть за машинку и поработать пару часиков. Он начал писать.

Постепенно все листы — дописанные только до середины — оказались в мусорной корзине. Он убрал машинку и закурил. Огней в городке почти не было видно, магазины в основном уже закрылись; горело только желтое окно бара да прожекторы дискотеки. От холода у него задеревенела спина. Не питая особых надежд на успех, он опять попробовал включить колонку: снова и снова совершал необходимые действия, но ничего не добился. Разозлившись, Поль стукнул по колонке кулаком и вспомнил, что, когда он был маленьким, его отец включал японский транзистор (первый, который появился у них в доме) ударом кулака. Может быть, колонка (правда, не японская, а французская) тоже отреагирует на такое обращение? Он снова стукнул по колонке, на этот раз — сильнее. Жестяной короб загремел, и ему показалось, что внутри что-то загудело. Окрыленный надеждой, Поль стал повторять все необходимые действия. Однако, когда наступал момент relâcher ce bouton, пламя потухало.