Самый лучший враг - [116]

– Не наступаю? Да, действительно не наступаю! Прыгаю как заяц, – сказал Меф, только сейчас вспоминая, что ранен.

– А Варсус? Ты его не…

– Жив… – рассказывать о бое Мефу не хотелось. – Как ты освободилась? Стерла руну?

Дафна замотала головой, и живые хвосты ее взметнулись.

– Нет! Все проще! – объяснила она, демонстрируя рюкзак с котом. – Варсус предусмотрел все, но забыл, что Депря способен продрать когтями двери любого лифта.

Когда Мефодий вернулся на подземную парковку, Арей все так же висел над камнем. Жестикулируя, он говорил с кем-то, и этим его незримым собеседником были не Ирка с Багровым, не Корнелий и даже не стоявший шагах в десяти у колонны Эссиорх. Лицо мечника, смягченное полумраком, казалось добрее. Исчезли резкость, грубость, постоянная необходимость бросать вызов. Точно упала вдруг с лица маска – такая застарелая и не снимаемая так долго, что собственное лицо под ней казалось неузнаваемым.

Мефодия Арей заметил сразу и, пытливо взглянув на него, ни о чем расспрашивать не стал. Вместо этого помахал рукой, подзывая его к себе. Буслаев подошел. Арей тем временем, взглянув чуть в сторону, точно советуясь с кем-то невидимым, подозвал и Корнелия и, когда тот приблизился, провел сверху вниз ладонью, словно снимая завесу.

Мефодий увидел Варвару и Пельку. Они находились тут же, у артефакта. Варвара сидела на камне и, улыбаясь, смотрела на Корнелия. Ее, как видно, забавляло, что он заметил ее только сейчас. Пелька стояла рядом с Ареем и держала его за руку.

Причем Пелька была уже не той девчонкой, что в первую встречу с Ареем, а старше и мудрее, а вот Варвара казалась вышагнувшей из остановившегося времени. Та самая Варвара с большим тесаком на бедре, которую Корнелий когда-то встретил в метро! Те же высокие ботинки, тот же короткий шрам на щеке, горизонтальный и алый, делавший ее вечно улыбающейся одним уголком рта.

Корнелий издал не то крик, не то стон, не то восклицание. Варвара повернулась к нему и показала рукой будто гладит собаку. Он понял, что она просит его заботиться о Добряке. Корнелий кинулся к Варваре, но она предостерегающе показала, чтобы он не подходил. И тут же виновато и утешающе развела руками: мол, не я этого не хочу, а просто нельзя. Извини.

А потом Арей, Пелька и Варвара стали медленно погружаться в камень. Они не увязали в нем, не втягивались струйкой, как джинн в свой кувшин, а как-то с радостной готовностью входили, точно возвращались домой. И чувствовалось, что они давно ждали этого и что там им будет хорошо. А потом трещина на камне затянулась. Сияние вокруг артефакта померкло. Багров, упершись в камень руками, оторвался от него и встал.

– Уф! – сказал он. – Не сочтите меня жадным, но это вообще-то мое сердце! Хотя, насколько я понял, Камень-голова не против, чтобы оно оставалось у меня. Мы объединились. Я теперь нечто вроде его странствующего филиала.

– Как это? – не понял Меф.

– Да так! У камня ног нету, а у меня целых две! И еще я получил дар! Смотри!

Бесстрашно приблизившись к жуткому на вид дракону, судя по зубам питавшемуся как минимум гандхарвами, Матвей ладонью коснулся глубокой раны на его шее. Дракон попытался отдернуть морду.

– Терпи! Знаю, что больно! Не я к тебе лечиться пришел! – прикрикнул на него Багров, и дракон повиновался.

Когда Матвей убрал руку, Буслаев увидел, что страшная рана затянулась, а на этом месте появилась золотистая новая чешуя.

– Вот что я имел в виду под «странствующим филиалом»! Впрочем, я могу лечить лишь легкие раны и средние. В более серьезных случаях драконам придется искать Камень-голову.

– Он так и останется здесь? – с сомнением спросила Дафна.

– Нет, – вместо Багрова ответил Эссиорх. – Камень-голову мы отвезем на Буян, установим на одной из скал рядом с островом и постараемся охранять получше. Для драконов место идеальное, да и для не драконов тоже. Все лучше, чем в Москву приползать.

– А Камень-голова согласится? Не исчезнет?

– Надеюсь, его это устроит. В прошлый раз он исчез, потому что, расколов камень, Мировуд причинил ему своим посохом боль. Боль этот артефакт ощущает очень остро. Потому и подпускает к себе далеко не всех.

– А не получится, что однажды камень украдут и… ну там же внутри Арей и два эйдоса, – сказал Мефодий, не договорив остального.

– Нет, – твердо сказал Эссиорх. – Камень будут тщательно охранять, но даже если когда-нибудь с ним что-то и случится, Арей, Пелька и Варвара навсегда останутся вместе. Это уже навечно.

Тут он показал на то место, где прежде была трещина:

– Видишь, вообще никакого следа! Значит, Арей, Пелька и Варвара остались в том временном срезе существования камня, который уже в прошлом. Понимаешь? Они в запечатанном мгновении, в одной счастливой секунде, и потому в полной безопасности. Мрак не властен над хроносом. Та секунда для него, как и для нас, уже миновала, и раз ничего не случилось с ними тогда, то ничего уже и не случится…

Эссиорх улыбнулся и, переступив через хвост ближайшего к нему дракона, пошел наружу. Ему нужно было распорядиться насчет охраны артефакта и доставки его на Буян, да и Улита трезвонила и вопила, что Люль соскучился по папочке. На самом же деле Люль, съевший двенадцать котлет, преспокойно спал, а по Эссиорху соскучилась сама Улита.