Самый лучший папа - [3]

Джози и Чарльз с грустью думали о сбережениях, годами копившихся на счету почтовой сберкассы. Эти деньги никогда не будут потрачены на то, чтобы сделать из Ноэля священника. Один из братьев предложил Джози и Чарльзу потратить их на хороший отпуск, но чету это предложение несколько шокировало. Эти средства они копили для добрых деяний, для служения Господу — и они будут потрачены во имя Господа.

Ноэль нанялся на работу в «Холлз». Он знакомился со своими новыми коллегами без всякого энтузиазма и интереса. Так же, как и в приходской школе, среди работников офиса он не заводил друзей или приятелей. Нет, не то чтобы он осознанно хотел одиночества — просто так было проще.

С годами Ноэль перестал трапезничать с семьей — он договорился об этом с матерью, чтобы та не обижалась. Днем, во время перерыва, он обедал вне дома, а вечером ужинал сам. Таким образом, он пропускал обязательное чтение молитв Розария, избегал общения с благочестивыми соседями и расспросов о том, чем он занимался в течение дня, — обязательных ритуалов, которые сопровождали обеды и ужины в семье Линчей.

Ноэль стал приходить домой все позже и позже. По дороге с работы он чаще стал захаживать в паб Кейси — это место больше походило на хлев, но там молодой человек чувствовал себя спокойно и по крайней мере там его никто не доставал, он мог оставаться самим собой. И в то же время все его там знали.

— Сейчас я принесу меню, — говорил ему наглого вида официант, когда Ноэль появлялся на пороге заведения.

Старик Кейси, молчаливый хозяин паба, всегда бдительно следил за всем происходящим в пивной поверх очков, натирая при этом пивные бокалы чистой льняной салфеткой.

— Привет, Ноэль, — говорил он тоном, в котором дивным образом сочетались любезность хозяина пивной и порицание пожилого человека. Дело в том, что Кейси был хорошо знаком с отцом Ноэля. Конечно, владелец заведения был рад, что молодой человек именно в его пабе оставляет деньги за пиво, но, с другой стороны, казалось, он осуждает Ноэля за то, что тот не нашел более достойного способа тратить их. И тем не менее, Ноэлю нравилось это место. Оно не было модным или вычурным, как другие пабы. Зато отличалось умеренными ценами и отсутствием жеманных девушек, которые безудержно хохочут, пристают к мужчинам и мешают выпивать. Здесь ему никто не докучал — а это дорогого стоило.

Когда Ноэль вернулся домой, он заметил, что мать изменилась и выглядит как-то необычно. Причина такой перемены была непонятна. На ней был красный вязаный костюм, который она надевала лишь в особых случаях. На бисквитной фабрике она носила форменную одежду и была этим очень довольна, поскольку ее вещи таким образом меньше изнашивались. Косметикой она не пользовалась. Наконец молодой клерк понял, что изменилось, — прическа. Она побывала в салоне красоты.

— Мам, у тебя новая прическа! — сказал он.

Джози Линч с довольным видом поправила волосы:

— Они неплохо постарались — что скажешь? — она говорила кокетливо, словно дама, которая регулярно посещает салоны красоты.

— Мне очень нравится, — ответил Ноэль.

— Хочешь чаю? Пойду поставлю чайник.

— Нет, мам. Не нужно.

Ему хотелось поскорее уединиться в своей комнате. Тут Ноэль вспомнил, что завтра из Америки должна прилететь его двоюродная сестра Эмили. Наверное, мать приготовилась к ее приезду. Эта Эмили, похоже, намеревается оставаться у них несколько недель, сколько точно, пока не решили.

Ноэль не слишком готовился к этому визиту. Он лишь делал то, что должен был делать в подобном случае: помог отцу обновить стены в ее комнате, очистить кладовку, обложить в ней стены плиткой и повесить новый душ. Он мало что знал о кузине — лишь то, что она была лет пятидесяти и являлась единственной дочерью Мартина, старшего брата отца. Она преподавала искусство, но по каким-то причинам ей пришлось оставить работу. У нее имелись некоторые сбережения, и она решила посмотреть мир, начав с Дублина, где много лет назад жил ее родной отец до того, как отправился в Америку на заработки.

А заработок был невелик, как рассказывал Чарльз. Его старший брат работал в баре, где сам же был лучшим клиентом. Он никогда не поддерживал связей с родственниками из Дублина. Все рождественские открытки приходили от имени этой самой Эмили. Она же сообщила Линчам сначала о смерти отца, а потом и матери. У нее во всем был деловой подход. Она заявила, что будет вносить свою лепту в общий семейный котел во время своего пребывания в Дублине, мол так будет справедливо, тем более что она сдала свою маленькую квартирку в Нью-Йорке на время своего отсутствия. Джози и Чарльз обрадовались — гостья из Америки показалась им благоразумной, она обещала не нарушать их привычный тихий семейный уклад и не требовала развлечений. Эмили предупредила, что найдет, чем заняться.

Ноэль тяжело вздохнул.

Его ожидало еще одно в целом обыденное событие, из которого родители определенно сделают целую драму. Не успеет гостья ступить на порог, как ей прожужжат все уши о великом будущем Ноэля в компании «Холлз», важной работе матери на бисквитной фабрике и об очень крупной гостинице, где его отец занимает серьезную должность старшего привратника. Ей расскажут о полном моральном упадке в обществе Ирландии, о том, что люди перестали посещать воскресную мессу и что приемные отделения больниц переполнены пострадавшими от пьяных кутежей. После этого Эмили пригласят присоединиться к чтению молитв Розария.