Самый интересный матч - [7]
Начались занятия. Для нас с Володей они были сущей пыткой. Во-первых, очень скоро мы поняли, что не обладаем достаточными способностями. А во-вторых, что было ужаснее всего, стоило только начаться уроку, как во дворе, словно назло, раздавался звон мяча, завязывались жаркие схватки. Мы крепились десять-пятнадцать минут, а затем под разными предлогами покидали комнату и, конечно, уже не возвращались к месту нашей пытки. Мама сначала очень сердилась, но потом поняла, вероятно, что насильно музыке учить нельзя. «Искусствоведческий фронт» в нашей семье поредел. В «строю» осталась только Тоня. А нас с Володей звала, манила стихия спортивной борьбы.
Если каждый из нас, взрослых людей, обратит свою память в далекое детство, то непременно вспомнится, что был у нас тогда среди взрослых какой-то человек, который, не ведая того, являлся для нас кумиром, которому хотелось подражать, с которого во всем брал пример и говорил самому себе: «Хочу быть таким!».
Был, конечно, и у меня свой «старший» - рабочий завода имени Воскова Геннадий Худяков. Он играл в хоккей за первую заводскую команду, а потом даже вошел в сборную Ленинграда, где выступал рядом с самыми известными мастерами. Но и среди них он выделялся непревзойденной обводкой, стремительным рывком, удивительным по красоте катанием. Во время воскресных матчей я часами наблюдал за ним, учился у этого замечательного спортсмена хоккейному почерку.
В 1937 году, окончив семилетку, я поступил в школу ФЗУ при заводе Воскова. Окончил ее, получив специальность слесаря-инструментальщика 4-го разряда. Работал и параллельно продолжал учиться в вечерней школе молодежи.
Годы, проведенные на заводе, в рабочей семье, навсегда останутся в моем сердце как самые замечательные, самые яркие. Старшие товарищи учили нас не только своему удивительному мастерству, но и воспитывали трудолюбивыми, скромными, честными людьми. Здесь, у станка, из уст старого производственника, чудесного воспитателя и спортсмена Ивана Христофоровича Первухина услышал я замечательные слова о рабочей чести: - Это, брат Сева,- говорил Христофорович,- знаешь ли, превыше всего. Ведь мы теперь кто? Хозяева страны. Мы за все, что делается у нас на земле, в ответе. Так что давай всегда и во всем показывать другим, как жить надо. Честно. Ясно. Прежде всего для людей. А потом уж и для себя. Так ведь Ильич нас учил?
Пора моей юности, рабочая пора, оказалась и прекрасной школой спортивной закалки. Мы, ребята, все; время были рядом с игроками старших команд. Мы играли в одни и те же дни, а часто даже и тренировались вместе. Причем инициаторами этих совместных тренировок были взрослые.
Играли мы обычно перед началом встреч старших команд. Их игроки уже в это время всегда были на стадионе и помогали нам добрыми советами. Но, конечно, самой лучшей учебой было для нас наблюдение за игрой. Ведь в составе заводских команд было очень много талантливых футболистов и хоккеистов.
Я уже писал о нападающем Геннадии Худякове… Когда я пришел на завод, то с радостью узнал, что и он работает здесь, рядом. Худяков на заводе до сих пор; он стал инженером, начальником большого цеха.
Из других своих учителей очень хорошо помню замечательные рабочие семьи: братьев Комаровых - Володю и Ивана,- братьев Шавыкиных - Георгия и Василия. Эти имена мы произносили с гордостью, потому что люди, носившие их, были для нас образцом в труде и спорте.
Очень хорошо помню большую и дружную семью Викторовых. Отец и четыре брата - Семен, Павел, Володя, Анатолий - всегда за десять минут до первого гудка степенно, спокойно проходили на завод мимо нашего дома. Завидя их, отец откладывал свежую газету, брал в руки кепку и говорил:
– Викторовы проследовали. Значит, и мне пора трогаться.
Отец Викторовых пользовался в нашем городке всеобщей любовью. Он был токарем высшей квалификации, человеком, о котором даже самые лихие, самые старые рабочие говорили:
– Мы ему не чета. Золотые руки у человека!
С ним каждый почитал за радость поздороваться, поговорить. К нему шли за советами, он был добровольно избираемым арбитром во многих спорах. Он был для нас живым воплощением истинной рабочей чести, всеобщего искреннего уважения, завоеванного трудом, только трудом.
И сыновей своих он воспитывал в глубокой любви к труду. Они были отменными производственниками, а свободное время посвящали спорту. Все, кроме Семена. Но и он, страдая физическим недостатком, не пропускал ни одного соревнования, в выходной день приходил с раннего утра на стадион, когда начинали играть новички, и уходил поздно вечером.
Павел и Владимир были игроками первой сборной завода и в футбол и в хоккей. Об их мастерстве ходили легенды среди мальчишек. Два брата и сейчас трудятся на заводе, с которым связана вся их жизнь. Играть они уже бросили, но и теперь их часто можно увидеть на зеленом или ледяном поле: они учат молодежь, судят заводские соревнования.
Иначе сложилась судьба Анатолия. Самый младший в семье, он вырос в большого мастера футбола и хоккея, не один год до войны и после нее выступал за сборную города и за команду ленинградского «Динамо». Сейчас Анатолий ушел на тренерскую работу - готовит хоккейную команду ленинградского «Авангарда». Но фамилия Викторовых и сегодня громко звучит в нашем спорте. Дочь Анатолия - Лариса - стала чемпионкой и рекордсменкой страны по плаванию
