Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие… - [20]

Я из Москвы взял с собой кусок отбитого зеркала и поставил его на подоконник. Спокойно гримируюсь. Карандаш ко мне подскочил, схватил осколок зеркала и бац его об пол. Разбил на мелкие кусочки.

«Ну все, – думаю, – гастроли для меня сорваны».

Он так кричал, что я убежал в чужую гардеробную, где и закончил гримироваться.

Но спектакль прошел отлично. Принимали, как говорится, на ура.

Карандаш радостный ходил по цирку и, потирая руки – его любимый жест, – говорил нам:

– Это пробный шар. Теперь мы выедем на всю зиму. Махнем в Сибирь!

(Верно, позже мы совершили большую поездку в Кемерово, Челябинск, а летом – по Дальнему Востоку.)

Мне приходилось видеть артистов в минуту упоения успехом. Приходилось слышать аплодисменты и скандирование. Но такого триумфа, какой выпал на долю Карандаша в Одессе, я никогда ни до, ни после не видел.

Он по праву считался клоуном номер один. Он купался в славе. Люди знали его по фильмам «Старый двор», «Карандаш на льду», которые шли по стране…»

Практически все 50-е годы Карандаш сохранял звание клоуна № 1 в советском цирке. В 1958 году, по случаю 50-летнего юбилея советского цирка, целой группе его выдающихся деятелей – М. Румянцеву, Э. Кио, В. Филатову – были присвоены звания народных артистов РСФСР. По этому случаю награжденные решили устроить банкет. Причем право выбора было оставлено за Карандашом, который выбрал ресторан гостиницы «Украина». Кио, который любил другой ресторан – в гостинице «Метрополь», – поинтересовался у клоуна: «Почему там, Миша?» «Там бронзы много», – последовал ответ. Как вспоминает отец Кио-старшего Игорь Кио:

«Жили они по соседству на Большой Калужской (дома № 12 и 16) – и после банкета отец (за рулем) подвез Михаила Николаевича к его подъезду. Карандаш вышел из машины и спросил своим голосочком: «Эмиль Теодорович, можно я вас поцелую?» – «За что?» – «За все»…»

В 60-е годы Карандаш уступил пальму первенства другим своим коллегам – более молодым. Речь идет о дуэте в лице Юрия Никулина и Михаила Шуйдина и Олеге Попове. Причем к последнему Карандаш ревновал особенно сильно, поскольку слава того взошла вверх очень уж стремительно: еще в начале 50-х он был помощником у Карандаша, а в середине 50-х, съездив на гастроли в Западную Европу (Англия, Франция, Бельгия), вернулся настоящей звездой, которую сама королева Бельгии назвала «солнечным клоуном». Этого стремительного успеха Карандаш и не мог простить Попову (кстати, в этом чувстве он был далеко не одинок – так же относились к молодому клоуну и многие другие его коллеги).

Однажды зимой Карандаш приехал в цирк в легком плаще, да еще распахнутом на груди. Коллеги перепугались: дескать, вы же можете простудиться, Михаил Николаевич. На что Карандаш язвительно ответил: «Ничего, здесь же тепло – солнечный клоун греет».

Продолжая оставаться мэтром, Карандаш уже не мог угнаться за молодыми и снизил свою активность. Он уже чаще, чем обычно, стал отдыхать. И в свободное время с удовольствием занимался любимым делом – рыбалкой. Причем любил ездить туда не один, а со своими коллегами. Однако для последних эти поездки были настоящей мукой. Почему? Во-первых, надо было вставать ни свет ни заря – в четыре часа утра. Во-вторых, Карандаш долго искал место, где хороший клев, в результате чего, когда такое место наконец находилось, клев… заканчивался. И уделом рыбаков было всего лишь несколько рыбешек. Однако Карандаш и такому улову был несказанно рад и приглашал своих коллег к себе домой – отведать пойманную рыбу (в роли повара выступала его жена Тамара Семеновна).

Другим увлечением Румянцева была киносъемка. Еще в начале 60-х он приобрел себе кинокамеру и с той поры снимал все подряд: свои прогулки, рыбалку, друзей и т. д.

Несмотря на свою феерическую славу, Румянцев оставался достаточно скромным человеком. Например, его друг и коллега иллюзионист Эмиль Кио любил обедать в ресторане гостиницы «Метрополь» и часто звал с собой и Румянцева. Но тот каждый раз отказывался и обедал в цирке: причем иной раз не в буфете, а… у себя в гардеробной. После обеда он обычно любил поспать на маленьком диванчике, стоявшем в той же гардеробной.

В 1969 году М. Румянцев был удостоен звания народного артиста СССР. Отметим, что звание явно запоздало, поскольку поистине народным артистом Карандаш стал еще в 40-е годы. Почему же его долго не замечали? Вот как это объясняет коллега великого клоуна – Олег Попов:

«Карандаш любил уединяться. Друзей у него почти не было. Ну и какая радость-то? Наливай! Когда встал вопрос, давать или не давать Карандашу звание народного, министр культуры Фурцева сказала: «Да вы что! Он же не просыхает!» А кто тогда не пил?! Она сама была не последняя по этой части…»

Об этом же слова другого знаменитого циркового артиста – иллюзиониста Игоря Кио:

«Если кто-то думает, что Михаил Николаевич Румянцев был непьющим, он сильно ошибается… Карандаш не начинал выпивать один – всегда звал всю свою клоунскую группу. Приехали они, к примеру, в Тбилиси – и после каждого представления он говорит помощникам: «Ну, интеллигенты (обычное его обращение к окружающим), пошли – в городе грипп, надо профилактику сделать…» Все шли в буфет, где он каждого угощал коньяком, – и пили напропалую. И так проходит дней семь – десять. Потом Карандаш «завязал», а втянувшиеся помощники продолжали по вечерам пропускать по рюмочке. И вдруг возмущенный Михаил Николаевич пишет докладную записку директору цирка, что с пьянством надо бороться…