Самые знаменитые реформаторы России - [21]

Характерен в этом плане пример с окончательным присоединением Твери. Когда Иван III собрался в поход на Тверь, то многие тверские бояре попросились на службу к великому московскому князю. Другие перешли к нему непосредственно во время осады города (1485 г.). В 1463 г. ярославские князья выразили желание стать подданными московского князя. Так было и в других случаях. Все это говорило о тяготении общественности русских княжеств к Москве.

Даже господин Великий Новгород, качнувшийся было в сторону Литвы, но не получив оттуда поддержки, смирил свою гордыню, отказался от вечевого права, подчинился Москве. Правда, уступив силе.

Интересные процессы происходили и в удельных княжествах, населенных русскими людьми, но входивших в состав Великого княжества Литовского. Прессинг католического руководства объединенного польско-литовского государства возмущал религиозные чувства как населения, так и православных князей. В Московском государстве, становящемся все более мощным в экономическом и военном отношении, православные жители Литвы и Польши стали видеть своего защитника. Началось добровольное присоединение к Московскому пограничных литовских княжеств — Северских, Черниговских и других земель, располагавшихся по рекам Днепр, Десна, Сож и др. Знаменательно, что стремительное расширение Московского государства, начавшееся при Иване III, стало следствием сформировавшейся в обществе единой национально-религиозной идеи. За годы его правления территория Московского княжества увеличилась более чем в четыре раза (с 550 тысяч квадратных километров в 1464 г. до 2225 тысяч в 1505 г.). Это не было лоскутным одеялом, скроенным из разноплеменных народов, а представляло собой государственное образование, состоявшее из людей единой великорусской нации. «Прежние народные сочувствия, тянувшие Великую Русь к Москве, — отмечал В.О. Ключевский, — теперь превратились в политические связи. Вот тот основной факт, от которого пошли остальные явления, наполняющие нашу историю XV и XVI вв. Можно так выразить этот факт: завершение территориального собирания северо-восточной Руси Москвой превратило Московское княжество в национальное великорусское государство и таким образом сообщило великому князю московскому значение национального великорусского государя».

Пределы Московского государства раздвинулись. Между ним и иностранными державами уже не было русских княжеств, являвшихся своеобразным буфером. Поэтому внешняя политика Ивана III существенно усложнилась. А успешное присоединение литовских земель, населенных православными, способствовало формированию идеи об объединении под скипетром Москвы всех русских земель, в том числе западных, входивших когда-то в Киевскую Русь. На сетования великого литовского князя о переходе ряда княжеств от Литвы к Москве Иван III говорил: «А мне разве не жаль своей вотчины, Русской земли, которая за Литвой, — Киева, Смоленска и других городов?»

До середины XV в. можно было говорить о двух центрах консолидации, собирания русских земель. На северо-востоке — вокруг Москвы, на юго-западе — вокруг Литвы. Ведь великое княжество Литовское было государством литовцев и русских, причем последних в нем было больше. Именно при Иване III вопрос был окончательно решен в пользу Москвы.

Часть населенных русскими земель Иван присоединил сам, а что касается остававшихся под Литвой и Польшей, московский государь объявлял Европе о своих притязаниях на них. Эти притязания Россия будет пытаться реализовать на протяжении ряда столетий, обрекая себя на изнурительную борьбу.

Новое положение Московского государства было закреплено и в соответствующих символах. Великий князь именовался теперь «Московским и Всея Руси», что весьма раздражало Литву и Польшу, в составе которых находились большие территории, заселенные русскими людьми. В отдельных грамотах Иван уже называет себя царем, самодержцем. При Иване III в качестве герба был утвержден двуглавый орел.

Историческая традиция соотносит двуглавого орла с женитьбой Ивана на племяннице последнего византийского императора Софье Палеолог, унаследовавшей этот символ. Иван III, таким образом, стал считать себя преемником византийских императоров «и по политическому могуществу, и по православному христианству, наконец, и по брачному родству…»

При Иване III складывается идея об особой исторической миссии Москвы, о Третьем Риме. Когда при сватаньи его дочери за своего племянника германский император предложил Ивану королевский титул, тот отказался от этой сомнительной чести. Он передал императору: «А что ты нам говорил о королевстве, то мы божией милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от бога, как наши прародители, так и мы. Молим бога, чтобы нам и детям нашим дал до века так быть, как мы теперь государи на своей земле, а наставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим».

В этих словах звучит притязание на божественное происхождение великокняжеской (царской) власти и ощущение у Ивана превосходства своего статуса по сравнению с титулом европейского короля.