Самые слики. Хроники «Формулы-1» - [8]

Позже сражения «Мэнселл против Сенны» на трассе стали классикой «Формулы-1», а квартет Сенны, Проста, Мэнселла и Пике получил собственное название – «большая четверка 80-х». Меньше остальных в этой четверке везло именно Найджелу, который весь сезон продолжал набивать шишки, в прямом смысле этого слова.

После гонки в Австрии мы ехали на подиум в пикапе, и я встал, чтобы передать механикам свой шлем. А на пути была низкая бетонная балка, об которую я шарахнулся головой. На скорости 30 км/ч.

Каждый год Мэнселлу удавалось-таки сотворить небольшое чудо, и 1987-й исключением не стал – пожалуй, таковой стала очередная победа в Англии, на сей раз на «Сильверстоуне». Британец практически всю дистанцию ехал в квалификационном темпе: после пит-стопа он отстал от Пике на полминуты, но за оставшиеся 30 кругов девять раз обновил время лучшего круга гонки. Супруга Розанна тогда была беременна третьим сыном Грегом и поведала мужу, что во время гонки чуть не родила. Не исключено, что, если бы сам Большой Найдж мог родить, он бы тоже в тот момент это сделал. После финиша боготворящие соотечественника болельщики хлынули на трассу и разобрали победный болид пусть и нетипичного англичанина, но настоящего героя той эпохи на сувениры.

Однако где чудеса, там и очередные травмы, причем куда более серьезные, чем шишка в Австрии или пара синяков в Бельгии. В Японии автомобиль Найджела подлетел на несколько метров и приземлился на бордюр днищем. Весь удар с силой 75G пришелся на многострадальный позвоночник англичанина. Были сломаны ребра, и наш герой в прямом смысле слова стал на пару сантиметров ниже.

При этом Мэнселл винил в неудачах не только нелепую судьбу, но и команду, которая играла на стороне Пике, частенько подставляя Найджа. Отношения с коллективом Фрэнка Уильямса разладились окончательно.

Дважды мотор моей машины заменяли на менее мощный. В Монце и Мехико у меня было чуть ли не на 100 лошадиных сил меньше, чем у Пике. На финише сезона ставку на моего напарника сделали и менеджеры Williams. Теперь я могу их понять, никому не хотелось повторения истории 1986-го.

Как это часто бывает, после недолгого звездного часа карточный домик Williams рухнул: Honda со своими чудо-моторами ушла в Lotus, за ними последовал чемпион Пике, и на болиды Железного Фрэнка поставили двигатели Judd. Естественно, это не замедлило сказаться на результатах. Сейчас это трудно себе представить, но лишь в двух гонках (в Сильверстоуне и Хересе) Найджел смог добраться до финиша, оба раза на вторую ступеньку подиума. Девятое место в чемпионате и 12 очков.

Но это был необычный сезон, ведь Сенна и Прост выступали в одной команде, выиграв 15 из 16 гонок. На неудачу Мэнселла никто не обратил внимания. Разочаровавшись окончательно, Найджел твердо решил уйти из Williams и подыскивал варианты продолжения карьеры в другом коллективе. Ну и конечно, любой уважающий себя джентльмен непременно должен поездить за легендарную «Скудерию» из Маранелло.

1989–1990. ГАРЦУЮЩИЙ ЛЕВ

Принято считать, что период Ferrari в карьере Мэнселла вышел совсем уж провальным, но я не очень с этим согласен. Заметьте, в нашем повествовании мы абсолютно не касались легендарной «конюшни». И это неспроста: во второй половине 1980-х команда Ferrari находилась в упадке. Она поддерживала некую форму, но всерьез побороться за чемпионство не получалось. Однако с появлением нового технического регламента для двигателей итальянцам удалось навязать борьбу основным конкурентам – «Скудерия» вновь стала выглядеть как топ-команда. Именно в этот период за них выступал Найджел Мэнселл. Отдельно стоит сказать о том, что англичанин стал последним пилотом, которого в команду выбрал лично Коммендаторе.

Сменив коллектив и получив новый вызов, наш герой победил в первом же Гран-при, в Бразилии, на новой Ferrari 640. Это был ошеломительный успех, но сам Найдж еле смог подняться на подиум. Он долго сидел, попросту не имея сил выйти для получения заветного кубка, а потом уже с шампанским в руках буквально рухнул на подиуме. Спасибо коллегам, которые вовремя подхватили его под руки.

Новый автомобиль Ferrari, оснащенный революционной полуавтоматической коробкой передач, был спесив. Закончить гонку удавалось крайне редко, но если уж Мэнселл добирался до финиша, то никак не ниже третьего места.

На тестах перед сезоном мы с Бергером не могли проехать и пяти кругов: машина постоянно ломалась, а коробка срабатывала не вовремя, что меня лично сильно пугало. Многие спрашивали, как мне удалось победить в Рио. Честно, не знаю. Все тренировки мы закончили с поломками. После старта я ехал и представлял, как тифози обрушатся на меня с критикой, ведь машина скоро сломается. Потом я оказался третьим и ругался на Ferrari: «Не смей меня вывозить на третье место, а потом ломаться!» А когда вышел в лидеры, впервые кричал на свою машину: «Долбаное ты корыто, не вздумай бросать меня сейчас, продолжай… продолжай!» Но в одном из поворотов я заметил, что болид едет сам по себе, а рулевое колесо просто болтается у меня в руках. Пришлось заезжать в боксы и менять руль. После чего наш разговор с машиной продолжился… я уже не кричал, а просто умолял: «Не подведи, родненькая, держись, еще немного».