Самозванец - [32]

– Иначе?

Вертя в руках ручку ажурного зонтика, Клара отвела глаза.

– Я хочу сказать, что… что зачастую у меня совсем иной вид. Обычно я не придаю значения моде, а также своей внешности.

Он остановился и повернулся к ней улыбаясь. Она почувствовала, что у нее непроизвольно начинает отвисать челюсть, и постаралась поплотнее сжать губы. Просто он был слишком красив, чтобы выразить это словами.

Когда Клара встретила его два дня назад, первое, что ей пришло в голову, – от этого господина нужно потребовать поделиться своей красотой с какой-нибудь заслуживающей этого женщиной. Теперь она задумалась, а не создан ли он для того, чтобы просто украсить дни какой-либо женщины. Видит Бог, она могла бы часами смотреть на него.

Клара беспокойно зашевелила пальцами. Нет ли у нее в ридикюле карандаша?

– Что-то не так?

Она подняла руку, жестом призывая его к молчанию. В солнечном свете в его светло-каштановых волосах заиграли многочисленные золотые вспышки.

Ах, если бы она была художником! К сожалению, она никогда серьезно не занималась живописью. Но она могла и хотела запечатлеть великолепную линию его скул и подбородка.

– Не шевелитесь.

Покопавшись в шелковом мешочке, она наконец достала карандаш и за неимением лучшей бумаги развернула один из свертков.

Через мгновение, расправив дешевую коричневую бумагу на скамье, она приготовилась рисовать. Но, подняв глаза, увидела, что джентльмен как-то странно смотрит на нее.

Ах да! Она забыла спросить у него разрешения. Она так часто делала свои наброски втайне, что напрочь забыла про этикет.

– Могу я нарисовать вас?

Он молча наклонил голову. Она вскочила и, торопливо стянув перчатки, взяла его подбородок и придала ему необходимое положение. Затем сняла перчатки, но, почувствовав тепло его кожи ладонями, в изумлении замерла.

Она отдернула руки точно так же, как он сделал это раньше. Должно быть, он не забыл этого, потому что усмехнулся:

– Я вполне в состоянии повернуть голову сам. Я практиковался в этом не один год.

Смущенная, она покачала головой:

– Похоже, вы также практиковались в том, чтобы быть терпеливым. Извините. Просто у вас такие приятные… черты. Я лишь хотела запечатлеть вас именно в этот момент.

– Ничего не имею против.

Она улыбнулась и вновь склонилась над бумагой.

– Понимаете, меня очень интересует вопрос, почему одних людей считают красивыми, а других нет. Возможно, всего лишь незначительная разница в форме носа. Или слишком выдающийся подбородок, или недостаточно…

Быстрыми уверенными штрихами она запечатлела на бумаге его черты, размышляя над тем, где могла видеть эти почти классические греческие скулы.

Впрочем, однажды они уже разговаривали, быть может, именно тогда она и заметила их.

И все же у нее было ощущение, что совсем недавно она уже рисовала этот профиль, хотя единственным субъектом, наброски которого она делала в последнее время, был сэр Торогуд, если не считать многочисленных небрежных набросков Монти.

Из мгновений, проведенных в полумраке, она вынесла воспоминание о том, что челюсть Монти была более неровной, квадратный подбородок высечен более грубо. И та особая впадинка под нижней губой, которая делала его мужественный рот чувственным. Там, в темноте, она гадала, была ли остальная часть его лица столь же близка к совершенству. К ее сожалению, шелковая маска скрывала верхнюю часть его лица и даже уши. А как раз ей очень хотелось увидеть уши Монти. Если и был один недостаток, который она не прощала в мужской внешности, так это оттопыренные уши.

Она понимала, что это превращает ее в довольно поверхностную особу, но Клара искренне надеялась однажды полостью избавиться от этого недостатка, а пока художник внутри нее от всей души надеялся, что уши у Монти плотно прилегают к черепу.

– Вы уже закончили?

Звук его голоса вернул Клару к действительности. Подняв глаза, она увидела перед собой лорда Рирдона, а не Монти. Но когда посмотрела на свой рисунок, то на коричневой бумаге поверх набросков портрета лорда Рирдона обнаружила несколько вариантов портрета грабителя в маске, на некоторых он был изображен с оттопыренными ушами, на других – нет.

Клара быстро свернула бумагу и засунула ее под свои свертки.

– Не совсем. Я просто сделала несколько черновых набросков. – Это была не совсем ложь.

Она развернула еще один слой щедрой магазинной упаковки верхнего свертка и начала снова.

На этот раз она твердо сосредоточилась на своем объекте, и через несколько минут у нее был готов вполне приемлемый карандашный портрет джентльмена, элегантно облокотившегося на вяз.

– Готово.

Она выпрямилась и посмотрела на мужчину, изображенного на рисунке. Когда дома она будет работать над рисунком, то сделает его плечи чуточку шире, да и ботинки получились не совсем правильно. В отличие от многих денди лорд Рирдон носил туфли на низком каблуке, и это придавало его позе основательность и мужественность. И это нравилось Кларе гораздо больше, чем вычурная осанка сэра Торогуда.

– Что вы об этом думаете, милорд?

Лорд Рирдон с интересом взглянул через ее плечо, но почему-то медлил с ответом. Клара решила, что ему не понравился рисунок, взглянула на его лицо и оцепенела.