Самовоспитание и самообучение в начальной школе - [37]

Классы с черными партами, с голыми серыми стенами, лишенными всяких украшений, должны служить определенной цели; кажется, что изголодавшийся, лишенный впечатлений дух ребенка будет лучше воспринимать малосъедобную интеллектуальную пищу, доставляемую ему учителем. Другими словами, все рассеивающие элементы должны быть удалены из обстановки, окружающей ученика, для того, чтобы учитель с помощью своих ораторских способностей и разных специальных приемов мог бы фиксировать на себе непокорное внимание ребенка.

Напротив, настоящая школа мысли не будет мешать красоте в обстановке работы. Никакое украшение не может развлечь ребенка, действительно поглощенного своей работой. Красота усиливает концентрацию мысли и освежает в минуты духовной усталости.

Хотя это звучит для многих странно, но если следовать принципам науки, то человек должен жить в художественной обстановке, и поэтому, если школа хочет стать «лабораторией для наблюдения человеческой жизни», в ее стенах необходимо собрать все красивое, как для бактериологической лаборатории нужно приобрести все, что нужно для культуры бактерий.

Детская мебель, столы, стульчики должны быть легкие; тогда дети могут с ними легко справляться, их легко передвигать, и, кроме того, что еще важнее, такие вещи по самой своей хрупкости становятся «воспитательным материалом». Из этих же соображений детям даются фаянсовые тарелки и стеклянная посуда для питья; это вещи-«доносчики», они говорят о грубых, беспорядочных и недисциплинированных движениях.

Таким образом, перед самим ребенком встает вопрос о самоуправлении, он сам старается приучить себя не задевать вещи, не опрокидывать, не ломать; он постепенно смягчает свои движения и научается ими свободно управлять, делается господином самого себя! Таким же путем ребенок привыкает не пачкать красивые и приятные вещи, украшающие его жизнь. Так ребенок продвигается по пути самосовершенствования или, другими словами, приучается координировать свои движения по собственной воле. Тот же процесс происходит в душе ребенка, когда, привыкнув к тишине и хорошей музыке, он старается избегать шума и резких звуков, потому что это неприятно для его собственного, воспитанного на гармонии, слуха.

Наоборот, когда ребенок сотню раз натыкается на тяжелую железную парту, едва сдвигающуюся даже от усилия взрослого рабочего; когда он делает тысячи чернильных пятен, незаметных на черной парте, или без конца роняет металлическую посуду, не разбивая ее, он и не замечает своих беспорядочных, неумелых движений, потому что внешняя обстановка жизни как бы лицемерно «скрывает» и укрепляет его недостатки.

Дети нуждаются в движении. Свободное движение – это стало теперь общепризнанным гигиеническим принципом. Когда говорят о «свободных детях», то подразумевается, что детям предоставлена свобода двигаться, т. е. бегать, прыгать и т. п. В наше время каждая мать понимает, что ее ребенку следует бывать в парке, на лугу, свободно бегать на воздухе. И когда мы говорим о свободе в школе, то обычно представляем себе физическую свободу, свободу движения, и тут перед нами встает образ свободного ребенка, прыгающего с парты на парту, бегающего, как сумасшедший, в тесном классе, натыкающегося на стены… Ясно, что «свобода движения» должна вызывать и другую мысль – о «большом пространстве»; и если ребенок вынужден проводить свое время в тесной комнате, – неизбежен конфликт между «свободой движения» и препятствиями, а, следовательно, неизбежен и беспорядок, несовместимый с дисциплиной и работой.

Но в области «гигиены психики» свобода передвижения не ограничивается лишь примитивом моторных движений. Можно бы сказать о щенке или котенке то, что говорится о детях, – они должны быть свободными, бегать, прыгать и уметь это сделать, как на самом деле они и делают: прыгают и бегают в парке и на лугу, как дети, или вместе с детьми. Но если бы ту же идею свободы мы хотели ввести в жизнь птицы, нам бы пришлось сделать кое-какие специальные приготовления: принести ветку с дерева или наладить насест, чтобы была опора для коготков птицы, потому что они не приспособлены к земле, а лучше всего держатся на палке, подставке. Мы знаем, что птица, которую пустили бы свободно двигаться по бесконечной равнине, была бы довольно несчастна.

Почему же нам не приходит в голову, что если необходимо подготовить особую обстановку, чтобы обеспечить свободу движения птице и рептилии, то, пожалуй, с нашей стороны допускается какая-то ошибка, когда детям мы предоставляем такую же форму свободы, как собакам и котятам? И действительно, дети, когда мы просто оставляем их на свободе, часто проявляют нетерпение, ссорятся, плачут. Дети постарше стараются что-нибудь изобрести, чтобы скрыть от самих себя скуку и унижение хождения ради хождения, беганья ради беганья. Они ищут для всего этого цели, малыши просто капризничают. И редко активность детей, оставленных совершенно без внимания, находит себе разумное применение. Она не способствует развитию; организм развивается только физически, идут чисто растительные процессы. Движения детей делаются неуклюжими, они изобретают нелепые манеры, прыжки, ходят, раскачиваясь, легко падают, бьют и ломают вещи. Ясно, что ребенок не похож на свободно прыгающего котенка, все движения которого полны грации, очарования и совершенствуются в процессе прыганья, беганья – его естественной стихии.