Самоубийство сверхдержавы - [155]
«Коррупция в государственных учреждениях Мексики остается ключевым препятствием для ликвидации наркокартелей», – утверждается в докладе министерства иностранных дел США{1064}. Президент Фелипе Кальдерон ответил, что убийства совершаются в Мексике, но деньги и оружие поступают из Соединенных Штатов.
Война с наркокартелями губит нашего соседа. Денежные переводы мексиканских работников из Соединенных Штатов уменьшаются в объемах, число американцев, желающих посетить Мексику, также сокращается. Череда обезглавливаний в окрестностях Акапулько не способствует развитию туризма. Студентам учебных заведений США рекомендуют избегать Мексики, где широко распространены похищения с целью выкупа. Рестораны и бары в Хуаресе, прежде обслуживавшие солдат из Форт-Блисса и жителей Эль-Пасо, закрываются. В Канкуне отставной армейский генерал, которому поручили создать специальный отряд по борьбе с преступностью, был похищен, подвергнут пыткам и казнен. Мексиканские войска позднее совершили рейд на штаб-квартиру полиции Канкуна и арестовали начальника полиции и десятки офицеров в связи с причастностью к этому убийству.
Картели сделались настолько грозной силой, что организация «Фридом хаус» в своем рейтинге 2010 года перевела Мексику из списка свободных стран в раздел «частично свободных», поскольку государство не выполняет своих обязанностей по «защите простых граждан, журналистов и выборных должностных лиц от организованной преступности»{1065}.
Мексика рискует стать «несостоявшимся» государством – или наркогосударством с населением численностью 110 миллионов человек и общей границей с США, которая тянется на две тысячи миль, от Сан-Диего до Мексиканского залива. Оценивая в докладе президенту Обаме в январе 2009 года степень угрозы, Объединенное командование единых сил США[267] утверждало: «Наихудший для нас и для всего мира сценарий предполагает внезапный и быстрый распад двух крупных и значимых в своих регионах государств – Пакистана и Мексики»{1066}.
Как Мексика может победить в войне с наркотиками, если миллионы американцев, «подсевших» на легкие наркотики являются клиентами мексиканских картелей, а те идут на подкуп, убийства и казни, чтобы удовлетворить желания нашей самовлюбленной молодежи?
Есть два способа быстро завершить эту войну – путь Мао и путь Милтона: кровавая победа любой ценой или капитуляция. Коммунисты в Китае расстреливали потребителей и поставщиков как «социальных паразитов». Милтон Фридман предлагал легализовать все наркотики. Когда Никсон в 1972 году объявил войну наркотикам, Фридман заявил в журнале «Ньюсуик»:
«По этическим соображениям вправе ли мы использовать силу правительства, чтобы помешать человеку превратиться в алкоголика или наркомана? Применительно к детям практически каждый ответит, что да, вправе. Но что касается совершеннолетних взрослых, я, например, затруднюсь с ответом. Беседовать с потенциальным наркоманом, пытаться его вразумить – да. Объяснять ему последствия – да. Молиться за него и вместе с ним – да. Но я считаю, что мы не имеем права применять силу, прямо или косвенно, чтобы помешать кому-либо совершить самоубийство, не говоря уже об алкоголе или наркотиках»{1067}.
Американцы никогда не согласятся на способ Мао. Ведь наркоманами часто становятся наши одноклассники, коллеги, друзья, даже члены семьи. Трое наших последних президентов в молодости пробовали наркотики. Но мы не собираемся выбрасывать белый флаг, хотя Милтон Фридман призывает нас капитулировать.
Некогда, говорят либералы, мы ставили вне закона гомосексуализм, аборты, алкоголь, ростовщичество и азартные игры. Гомосексуализм и аборты в настоящее время признаны конституционными правами. Азартные игры и алкоголь обеспечивают пополнение государственного бюджета. Ростовщичество – бизнес «Америкен экспресс», VISA и банковских кредитных компаний, а не только дона Корлеоне и ему подобных.
Либертарианство Милтона Фридмана находит последователей, однако, пока мы остаемся преимущественно христианской страной, легализация наркотиков невозможна. Но последствием нашего решения относительно войны с наркотиками может оказаться «несостоявшееся» наркогосударство со 110 миллионами человек населения на границе Америки.
Возвращение националистов
Куда движется история?
В конце холодной войны глобализм виделся неизбежным будущим человечества. Везде и всюду страны объединялись во имя общей цели. Западная Германия приняла «в объятия» Германию Восточную. Европейский союз, модель мирового правительства, повел за собой освобожденные народы Восточной Европы, удвоив свой состав. Появилась единая валюта – евро. НАТО расширилось и охватило всю Восточную Европу и Прибалтику.
Североамериканское соглашение о свободной торговле создало общий рынок Соединенных Штатов, Канады и Мексики. Джордж У. Буш предсказывал, что этот рынок протянется от Прудо-Бэй[268] до Патагонии.
Глобализация была модным словом, трендом, дорогой в будущее. Всемирная торговая организация возникла в 1994 году, ее задача заключалась в регулировании мировой торговли. Вице-президент Гор выступал за подписание Киотского протокола, который предусматривает мировой контроль выбросов парниковых газов, провоцирующих глобальное потепление. Международный уголовный суд, по образцу Нюрнбергского трибунала, осудившего нацистских военных преступников, стал рассматривать обвинения в геноциде и преступлениях против человечества; его юрисдикция наднациональна. Международное признание доктрины ограниченного суверенитета становилась все крепче.
