Самоубийство сверхдержавы - [139]
Демократическая партия неспособна победить исключительно за счет «яйцеголовых и афроамериканцев», – поспешил подсказать Пол Бегала{1008}.
Слова Хиллари и Бегалы не назовешь политически корректными, но такова правда. Хиллари упомянула «демократов Рейгана», белых, которые принесли ей 10-процентные победы в Огайо и Пенсильвании, а также триумфы с перевесом в 41 и 35 процентов соответственно в Западной Виргинии и Кентукки. Успех Обамы в «возвращении» себе этих голосов в ноябре в значительной степени определил поражение Джона Маккейна.
Кто эти демократы, половина из которых на экзит-полах в Северной Каролине и Индиане заявила, что, если Хиллари уступит, они останутся дома или проголосуют за Маккейна? В своей язвительной статье Фрэнк Рич описывает их так:
«Эти люди ощущают себя бесправными, обобранными теми хорошо образованными воротилами, которые нажились на жилищном пузыре, одураченными СМИ, которые продолжают твердить о былых прегрешениях, облапошенными иммигрантами, которые присвоили их законные рабочие места, обойденными афроамериканцами, которые разрушили монополию белых на Белый дом. Пэйлин – их аватар, чье счастливое, привлекательное личико маскирует уродливые эмоции; она призывает своих последователей сплотиться вокруг республиканцев, пусть у партии не осталось истинных лидеров и альтернативных планов»{1009}.
Это представители пролетариата и среднего класса, протестанты и католики, жители малых городов и сельской местности, как правило, состоящие в профсоюзах, люди среднего возраста и пожилые, с доходом менее 50 000 долларов в год. За сорок лет, с 1968 по 2008 год, всего два демократа победили на президентских выборах – и добились успеха лишь благодаря голосам этих людей.
В 1976 году Картер охотно рассказывал свою биографию: выпускник Аннаполиса, офицер флота, инженер-ядерщик, ученик воскресной баптистской школы, фермер из Плэйнса, штат Джорджия, готовый отстаивать «этническую чистоту» северных территорий. В 1992 году Билл Клинтон предстал демократом – поборником смертной казни из Хоупа, штат Арканзас, который осмелился оскорбить Систер Соулжу[248] в присутствии Джесси Джексона.
На следующий день после захвата в 2006 году демократами обеих палат конгресса Джейкоб Вайсберг выявил новую «породу» демократов, которые отныне утвердились на Капитолийском холме, охарактеризовав их как «экономических националистов» и «нелиберальных демократов»:
«Большинство из тех, кто занял кресла республиканцев, последовательно выступают против свободной торговли, глобализации и любого рода умеренности в иммиграционной политике. Торжество этих демократов позволяет предположить, что другие последуют их реакционному примеру. Новопришедшие, возможно, окажутся даже достаточно глупыми, чтобы попытаться управлять на основе своих ошибочных представлений»{1010}.
Проиграв праймериз в Пенсильвании, Обама, чтобы заручиться голосами белых, стал представлять себя гордым патриотом, чей дед воевал в армии Паттона, человеком, который не прочь выпить пива, ребенком, воспитанным в бедности матерью-одиночкой, адвокатом, повернувшимся спиной к Уолл-стрит ради борьбы за права сталеваров, уволенных по сокращению с заводов Южного Чикаго.
Маккейн, военнопленный и герой войны, виделся естественным выбором Пенсильвании и Огайо. Но в популистских вопросах, таких как аутсорсинг американских рабочих мест и вторжение нелегалов из Мексики, он выступал заодно с «Уолл-стрит джорнэл», лоббистами с Кей-стрит и корпоративной Америкой, то есть поддерживал НАФТА и амнистию.
Подобно Бушу в 1992 году, Маккейн не стал упирать на культурные и социальные вопросы. Он осудил республиканцев-«дегтярников»[249] за попытку связать Обаму с преподобным Райтом. Он раскритиковал ведущего консервативного ток-шоу, который пошутил над вторым именем Барака. Он отправился в Канаду, чтобы присягнуть на верность НАФТА. Средства массовой информации аплодировали, но вот республиканская база страдала, «демократы Рейгана» молчали – пока не появилась Пэйлин.
Уклончивость Маккейна в вопросах права на жизнь, позитивных действий и однополых союзов, его одобрение амнистии и НАФТА объясняют эту ситуацию. В день выборов вдвое больше избирателей волновали перспективы Обамы, нежели потенциальный успех Маккейна.
Маккейну предстояло усвоить урок. В 2010 году, соперничая на республиканских праймериз с бывшим конгрессменом Д. Хейвортом, Маккейн внезапно выпал из числа любимцев национальной прессы, зато вполне удачно начал имитировать Тома Танкредо[250]. Его рекламные ролики на телевидении сурово осуждали нелегалов, ответственных за «домашнее насилие и убийства». Ролики заканчивались такой сценой: Маккейн идет вдоль границы с шерифом и требует: «Постройте наконец забор!»
Обратная дорога
Для консерваторов победа Барака Обамы оказалась чем-то вроде жуткой сказки Эдгара Аллана По. Тем не менее, если присмотреться, можно различить вехи пути к новому торжеству республиканцев, возможность которого сулят промежуточные выборы 2010 года.
Начнем с плохого.
Обама увеличил чернокожий электорат до 13 процентов от национального и победил среди чернокожих в соотношении 95 процентов к 4. Республиканская доля голосов американцев латиноамериканского происхождения – 9 процентов по экзитполам, 7,4 процента по окончательным подсчетам – сократилась с 40 процентов у Буша в 2004 году до 32 процентов у Маккейна. Молодые избиратели в возрасте от восемнадцати до двадцати девяти лет голосовали за Обаму в отношении 66 процентов против 31. Среди белых избирателей с высшим образованием Обама опередил Керри и Гора.
