Самоубийство Н Щелокова и судьба семьи Гоглидзе - [2]

Несколько иначе, чем у Н. Щелокова, сложилась судьба Юрия Чурбанова. В ноябрьские дни 1984 года, когда Н. Щелокова лишили звания генерала армии и провели обыск у него в доме, приказ об увольнении Ю. Чурбанова из МВД был уже практически подготовлен. Но тут в дело вмешалась его теща, жена Леонида Ильича Виктория Петровна. Напросившись на прием к В. Федорчуку, она просила его не ставить крест на карьере зятя. Эта мольба старой женщины возымела действие, и Ю. Чурбанов был оставлен в стенах МВД и получил должность заместителя начальника внутренних войск МВД СССР.

Добровольно уйдя из жизни, Н. Щелоков, в сущности, лишил многих своих бывших "товарищей" удовольствия поприсутствовать на судебном процессе над ним. С 1953 года, с момента суда над Л. Берией, на скамье подсудимых больше ни разу не сидели высшие чины союзного Министерства внутренних дел. Н. Щелоков мог возобновить эту традицию, однако предпочел публичному позору выстрел в голову.

В декабре 1953 года в Москве был приведен в исполнение смертный приговор над Л. Берией и группой высших чинов союзного МВД. В числе казненных был и заместитель Берии генерал-полковник Сергей Арсеньевич Гоглидзе.

Через 50 с лишним лет - 29 октября 1984 года - не менее страшная участь постигла жену и дочь расстрелянного генерала. В тот день трупы двух этих престарелых уже женщин были найдены в их доме в подмосковном поселке Малаховка. Оперативная группа, которую возглавлял заместитель начальника управления уголовного розыска ГУВД Мособлисполкома А. Бутырских, прибыла на место происшествия после того, как там уже поработали эксперты. Последние установили, что смерть обеих женщин наступила в результате сильных ударов по голове тупым тяжелым предметом. С первого взгляда стало видно, что преступники что-то искали в квартире, хотя большое количество ценной утвари буквально бросалось в глаза. Дом, что называется, ломился от уставленных хрусталем горок, фарфоровых сервизов, ваз и прочего антиквариата. На стене висела гравюра, которая могла бы вполне обеспечить грабителям безбедную жизнь на долгие годы. Однако ни один из этих предметов не был тронут. Преступникам нужно было что-то другое, видимо, не менее ценное, чем эта роскошь. После тщательного осмотра квартиры сыщики установили: бандиты проникли в дом через форточку. Это указывало на то, что их комплекция и возраст были далеки от пенсионного.

Была опознана и личность погибших, после чего отпала необходимость объяснять, откуда у двух скромных бабушек столько антиквариата.

Летом 1953 года, когда С. Гоглидзе арестовали, его ближайшие родственники сразу поняли, какой приговор ему может быть вынесен. Спасти главу семейства возможности уже не было, а вот имущество, нажитое им за 30 лет службы в НКВД (в 1937 году С. Гоглидзе занимал пост наркома внутренних дел Грузии), можно. И супруга арестованного, Евлалия Федоровна, приложила все силы и умение, чтобы не отдать свое добро в руки конфискантов. В течение нескольких лет после расстрела мужа она писала слезные письма на имя Генерального прокурора СССР Р. Руденко, секретаря ЦК Г. Маленкова, первого секретаря ЦК Н. Хрущева и в конце концов добилась своего. К примеру, свой вклад на 160 тысяч рублей она объяснила тем, что эта сумма отчасти состоит из денежных средств домашней прислуги, чья заработная плата в течение 16 лет вносилась на сберкнижку нанимательницы.

И все же, оградив свое баснословно дорогое имущество от посягательств государственных чиновников, мать и дочь Гоглидзе так и не смогли спасти его от посягательств обычных уголовников. В результате это стоило им жизни.

Одна из домработниц, служившая в их доме, имела 32-летнего любовника, некоего Апухтина. Ему она и поведала однажды о том, в каком богатом доме ей приходится работать. Он в свою очередь рассказал об услышанном квартирному вору Крекшину. Тот к тому времени значился во всесоюзном розыске и мечтал провернуть какое-нибудь крупное дельце, после которого можно было бы раз и навсегда "лечь на дно". Рассказ Апухтина о двух старушках, обладавших несметными сокровищами, настолько "завел" Крекшина, что он готов был пойти даже на "мокрое дело".

29 октября 1984 года Крекшин и Апухтин проникли в дом к двум ничего не подозревавшим старушкам и хладнокровно расправились с ними. Всю черновую работу взял на себя Крекшин, который убил женщин с помощью обыкновенного кирпича, прихваченного на улице. Убив хозяек, преступники не стали брать стоявший вокруг них антиквариат, а прихватили лишь один чемоданчик, доверху набитый изделиями из золота, серебра и платины.

Преступление было совершено настолько бесхитростно, что уже в первые сутки московские сыщики вышли сначала на Апухтина, а затем и на его дружка - Крекшина. Правда, первого по месту прописки не оказалось, и пришлось попотеть, прежде чем вычислить место проживания его любовницы. Как только адрес был установлен, тут же за квартирой организовали круглосуточное наблюдение. Через некоторое время грабители сами пришли в предназначенную для них ловушку. Их взяли чисто, без излишнего шума и суеты. К тому времени со дня преступления прошло чуть более двух суток.