Самородок - [43]
В конкурс на создание самозарядной винтовки включились такие многоопытные конструкторы оружия, как Ф. В. Токарев, В. А. Дегтярев, Н. В. Рукавишников. Помериться творческими силами со своими старшими коллегами решил и Сергей Гаврилович Симонов.
Но еще за год до этого на заводе существенно изменились условия, в которых приходилось трудиться конструктору. С одной стороны, Симонов испытывал огромное удовлетворение от того, что ему удалось воспитать и подготовить группу молодых инженеров-конструкторов. Но с другой — дирекция завода все чаще загружала бюро решением вопросов, не имевших никакого отношения к конструированию нового оружия.
Побочные работы отнимали столь много творческих сил и времени, что это стало мешать конструкторской деятельности, которую Сергей Гаврилович считал своей основной задачей. И тогда по настоянию Симонова руководство заводским конструкторским бюро было поручено одному из молодых инженеров, а сам он возглавил секцию специалистов, занимавшихся исключительно разработкой новых образцов. Такая реорганизация на первых порах помогала делу. Но вскоре выявились и ее отрицательные стороны.
С горячностью, свойственной молодости, новый начальник конструкторского бюро взялся за разработку самозарядной винтовки собственной конструкции, собираясь принять участие в объявленном конкурсе. Ну что же, Сергей Гаврилович только радовался такому намерению своего недавнего ученика, подбадривал его, решил помогать, чем только сможет.
И действительно. Не прошло и нескольких дней, как Симонов, выкроив время, заглянул к своим молодым коллегам. Внимательно разобравшись в первых эскизных набросках проекта винтовки, он обнаружил в них несколько ошибочных конструктивных решений, тут же подсказал, как их можно устранить.
Еще через неделю, когда он вновь зашел в бюро, то почувствовал к себе явный холодок. В поведении молодого начальника была плохо скрываемая отчужденность, о причине которой Сергей Гаврилович на первых порах даже не догадывался. Бросив короткий взгляд на листы ватмана, он сразу же увидел, что его советами пренебрегли. Больно резануло по сердцу чувство обиды. Будучи по натуре вспыльчивым, он большим усилием воли постарался себя сдержать.
— Но ведь этот узел не будет работать, — ткнул он пальцем в чертеж. — Такое уже пробовали и я, и Колесников. Долго бились, но так и не сумели отладить. Не пошло...
— А что, если у нас пойдет? — В словах молодого начальника бюро Симонов впервые уловил нотки заносчивости. Этого он просто не переносил. И все же опять сдержал себя.
— Запомни, что в тонком оружейном деле слово «если» не в почете. Надо опираться на опыт, а не рассчитывать на случай, чтобы не изобретать велосипед...
Сергей Гаврилович еще что-то хотел добавить, но, обескураженный неловкой сценой, махнул рукой и ушел.
За первой размолвкой последовали события, которые стали тормозить работы Симонова. Его преемник в конструкторском бюро запустил в производство сразу десять экземпляров своей винтовки. Весь станочный парк был загружен. Когда же Симонову нужно было изготовить какие-либо детали, то это удавалось с трудом. Хорошо еще, что станочники относились к Сергею Гавриловичу с большим уважением, выкраивали время на выполнение и его заказов.
Так или иначе, но работы по созданию самозарядки шли успешно. Если бы тогда кто-нибудь посторонний заглянул в помещение, где работала симоновская группа, то навряд ли смог сразу сказать, кто здесь какую играет роль. Сумев сплотить вокруг себя энтузиастов, мастеров на все руки, Симонов порой словно бы забывал их основную профессию и поручал каждому делать то, что в данный момент сдерживало общий ход работ. И сам, когда в этом появлялась необходимость, засучив рукава, вставал за слесарный верстак. Не только техники, но даже чертежница и копировщица чувствовали себя участниками творческого процесса и не стеснялись высказывать свои соображения. Сергей Гаврилович всегда внимательно выслушивал каждого. Все разумное сейчас же принималось на вооружение. Самозарядка быстро обретала плоть, вырисовывались ее окончательные контуры.
Автоматика в винтовке Симонова действовала на использовании части энергии пороховых газов, отводимых из канала ствола. Причем, как и в АВС, газоотводящая камора находилась сверху. Ударно-спусковой механизм, как предусматривалось условиями конкурса, допускал лишь одиночные выстрелы. Экстракция и отражение стреляной гильзы осуществлялись с помощью подпружиненного выбрасывателя, смонтированного в передней части затвора, и отражателя, жестко закрепленного на левой стенке ствольной коробки.
Винтовка имела коробчатый магазин на 10 патронов, расположенных в шахматном порядке. Прицел секторного типа допускал ведение огня на расстояние до 1500 метров. Укороченная в передней части ложа, компактное цевье (ствольная накладка), металлический кожух, закрывавший ствол и газовую камору, — все это придавало винтовке совершенную форму и даже некоторое изящество.
Первые конкурсные испытания прошли в конце августа — начале сентября 1938 года. Компетентная отборочная комиссия, произведя предварительные стрельбы, отклонила из-за несовершенства несколько представленных образцов винтовок. В том числе была сразу забракована и винтовка недавнего коллеги Симонова по работе в заводском конструкторском бюро. Успешно выдержали предварительные стрельбы и были допущены к конкурсным испытаниям лишь образцы винтовок Токарева, Дегтярева и Симонова. Но и им в то время не повезло.
Владимир Фромер — писатель, журналист, историк. Родился в Самаре. В 1965 году репатриировался в Израиль. Участвовал в войне Судного дня. Был ранен. Окончил исторический факультет Иерусалимского университета. В 2004 году совместно с Марком Зайчиком был удостоен премии Федерации союзов писателей Израиля. Автор книг «Кому нужны герои», «Реальность мифов», «Солнце в крови», «Чаша полыни», «Хроники времен Сервантеса». В книге «Ошибка Нострадамуса» несколько частей, не нарушающих ее целостности благодаря единству стиля, особой ритмической интонации, пронизывающей всю книгу, и ощутимому присутствию автора во всех описываемых событиях. В первую часть ЗЕРКАЛО ВРЕМЕНИ входят философские и биографические эссе о судьбах таких писателей и поэтов, как Ахматова, Газданов, Шаламов, Бродский, три Мандельштама и другие.
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.
Книга посвящена выдающемуся политическому, государственному и военному деятелю Казахстана — Кенесары Касымову. Восстание, поднятое Кенесары, охватило почти весь Казахстан и длилось десять лет — с 1837 по 1847 год. Идеологические догмы прошлого наложили запрет на историческую правду об этом восстании и его вожде. Однако сегодня с полным основанием можно сказать, что идеи, талант и бесстрашие Кенесары Касымова снискали огромное уважение казахского народа и остались в его исторической памяти как одна из лучших страниц национально-освободительной борьбы казахов в XIX веке.
Граф Ф. Г. Головкин происходил из знатного рода Головкиных, возвышение которого было связано с Петром I. Благодаря знатному происхождению граф Федор оказался вблизи российского трона, при дворе европейских монархов. На страницах воспоминаний Головкина, написанных на основе дневниковых записей, встает панорама Европы и России рубежа XVII–XIX веков, персонифицированная знаковыми фигурами того времени. Настоящая публикация отличается от первых изданий, поскольку к основному тексту приобщены те фрагменты мемуаров, которые не вошли в предыдущие.