Самое естественное обезболивающее - [6]

Газеты, помешавшие Гермионе читать мне нотацию по поводу летнего задания, произвели эффект разорвавшейся бомбы, — зал тут же заполнился громким гомоном, когда студенты прочитали заголовок. Шум всё нарастал — студенты поднимались со своих мест и кучковались около тех счастливчиков, что выписывали «Пророк». Подождав несколько минут, Дамблдор встал со своего места и громко сказал

— ТИХО! Не шумите, пожалуйста, газета от вас никуда не убежит, — улыбнулся он в усы.

Студенты немного притихли, однако, не перестав шушукаться.

Многие смотрели на меня, от чего было немного не по себе. Гермиона тут же полезла с обвинениями:

— Почему ты нам не рассказал? Это для Сириуса ты тогда ходил к директору?

Рон же обвинительно ткнул в меня пальцем, сказав:

— Я думал, у тебя нет от нас секретов!

Эти заявления меня буквально взбесили. Я что им, собачка, что бы докладывать обо всём, что происходит? Именно это я и сказал Рону, вызвав потупление его взгляда до состояния тролля. Грейнджер обиделась и, надувшись, встала и вышла из–за стола.

После завтрака случилось происшествие номер два — прямо в гостиную гриффиндора заявился взъерошенный Сириус в анимагической форме и, обнюхав помещение, превратился в человека.

Студенты от вчерашнего преступника шарахнулись, словно он прямо сейчас собирается их пытать. Сириус, наслаждавшийся представлением, масляно посмотрел на стайку семикурсниц, от чего те зарделись, и расхохотался.

Его юмор понял только я и, подождав, пока крёстный отсмеётся, спросил:

— Бродяга, ты чего это заявился в гостиную? Разве сюда вход не только для студентов?

— Видишь ли, месье Сохатик, мы уходим вместе с мистером Лунатиком, камином. Я пришёл за тобой.

Окружающие внимали каждому его слову. Хотя и было окружающих — Невилл, близнецы Уизли, несколько девочек с разных курсов и Гермиона.

— Лунатик? — спросил Фред.

— Бродяга? — посмотрел на него Джордж.

— Э… — помялся, услышав свою кличку Сириус, — Вас что–то смущает?

— Вы случайно не знаете мародёров? — спросил Фред, а Джордж согласно кивнул. Я отошёл в сторону, и позволил им поговорить.

— Случайно не знаю, простите, господа. Как я могу знать своих лучших друзей «случайно»? — возмутился Сириус, — Я специально их знаю. Каждого по отдельности и всех вместе. А вы…

— Я Фред Уизли.

— Я Джордж Уизли, — благоговейно сказал Джордж.

— Что ж, ребята, не хочется вас расстраивать, но нам пора. Ага, пока. Если захотите повидать месье Лунатика или Сохатика, пройдите к Дамблдору. Хотя… думаю, летом вы всё равно встретитесь.

Фред и Джордж переглянулись. Я, отойдя, наблюдал вместе с остальными за их разговором, но Сириус похлопал близнецов по плечам, подошёл ко мне:

— Сохатик, нам пора. Всё собрал? — взглянул он на мой чемодан.

— Да. Пошли, Бродяга, — мы под ошарашенными взглядами гриффиндорцев покинули гостиную и направились в комнату к Ремусу.

— Профессор Люпин! — обратил я его внимание на меня.

Ремус ходил по комнате и собирал вещи.

— О, Гарри, Сириус! — улыбнулся он.

— Вы… уезжаете?

— Боюсь что так, Гарри. После того как… Кое–кто рассказал всем, что я оборотень, работа в школе для меня закрыта. Родители учеников с меня не слезут, пока не уйду, так что… я ухожу, — сказал он, погрустнев.

Люпин был лучшим профессором ЗОТИ, что когда–либо преподавал у нас, поэтому было странно, что его выгоняют. Странно и неприятно. Таких ничтожеств как Локхарт или Квирелл директор легко взял на пост преподавателя, а профессор…

Я подошёл поближе и обнял лунатика. Тот, не ожидая, растерялся.

— Э… Гарри?

— Мне жаль, Луни, ты был лучшим преподавателем за… чёрт знает сколько лет.

Сириус кашлянул у меня за спиной, и мне пришлось обратить на бродягу своё внимание.

— Гарри, мне тоже жаль, но… Пойдём уже. У меня, конечно, не дворец, но для троих места в Блэк — Хаус более чем достаточно.

Профессор люпин улыбнулся и отстранился от меня.

— Да, Гарри, мы же не прощаемся. Если хочешь, я могу тебя чему–нибудь научить…

— Вот это здорово! — обрадовался я тому, что уроки с лучшим профессором Хогвартса продолжатся.

— Лунатик, Сохатик, вы никак спелись, а? — похихикал Сириус.

— И что с того, Бродяга? Третьим будешь? — улыбнулся профессор Люпин.

А дальше мы помогли Ремусу собраться. Сириус покидал вещи небрежно в сундук и пошёл к камину.

— Адрес на бумаге, — протянул Сириус мне листочек. На нём было выведен адрес — «площадь Гриммо, дом двенадцать, каминный адрес «Блэк — Хаус»».

— Блэк — Хаус! — сказал Сириус и исчез во вспышке дыма.

Ремус, прочитав ещё раз, сказал:

— Иди, Гарри, я за тобой.

Пришлось идти вперёд и, зачерпнув пороху, назвать адрес. После неприятнейшего перемещения, я вывалился из камина. Как всегда, на пол. Хотя я не так много путешествовал каминами, что бы натренироваться.

Сириус, произнеся «эванеско» очистил меня от пепла и помог подняться.

— Спасибо, Бродяга, — улыбнулся ему я.

— Да не за что, Сохатик. Где там Ремус?

— Здесь, — из камина чинно вышел профессор, лишь махнул палочкой, удаляя пепел с мантии.

Я тоже хочу научиться так, путешествовать каминами! А то, как то даже стыдно…

— Вот и отлично. Я тут… немного приведу в порядок. И куплю, наконец, домовика, а то старый хрен Кричер уже совсем обленился, — покачал головой бродяга.