Самое долгое плавание - [12]

Как только мы приблизились, в корпусе корабля бесшумно растворилась двойная боковая дверь и на землю опустился металлический трап. Обшивка корабля отражала сияние Тамбура и отблески багровых облаков дыма, подсвеченных жерлом вулкана. Все наводило на меня страх. А когда корабль вдруг раскрылся перед нами, словно по велению невидимого хранителя, я вскрикнул и ринулся прочь. Вулканический пепел хрустел под ногами. Я задыхался от паров серы, насыщавших воздух. Однако, добежав до лагеря, я справился с собой и оглянулся. Черный камень кругом поглощал свет, и я увидел один лишь корабль во всем его величии. И я вернулся.

Внутренность корабля освещалась холодными на ощупь панелями, излучавшими свет. Вал Найра объяснил, что главный двигатель, сообщавший кораблю движение и неустанно работавший, подобно сказочному троллю, остался невредим. Чтобы пустить его в ход, достаточно передвинуть рычаг. Насколько я смог понять объяснения Вал Найра, суть дела вроде бы заключалась в том, что металл, входящий в состав обычной соли, превращался в свет… До конца я всего этого не постиг. Ртуть нужна была для одной из частей механизма управления, которая передавала энергию двигателя какому-то еще устройству. А уж это устройство поднимало корабль в небеса. Мы осмотрели поврежденный резервуар. Как, верно, страшен был удар, искореживший, погнувший такой крепкий сплав! И все же невидимые силы уберегли Вал Найра, да и корабль почти не пострадал. Вал Найра показал несколько инструментов, которые искрились, жужжали и гудели в его руках, и объяснил, как можно устранить поломку. Сразу видно было, что он сумеет справиться с починкой, а тогда останется только влить галлон ртути, и корабль оживет.

Той ночью мы увидели и многое другое. Но я не стану рассказывать — все это было так странно, что у меня все равно не хватит слов описать свои смутные воспоминания.

Ровик, Фрод и я провели несколько часов на Священной горе. Не уходил и Гюзан. Он уже однажды побывал здесь, когда проходил обряд посвящения в мужи, но тогда ему многое не показывали. Я неусыпно наблюдал за ним и опять прочел на его лице не радость узнавания, не удивление, а одну лишь алчность.

Видел это и Ровик. Он вообще все видел. Но молчал. Молчал, и когда мы покидали корабль. Однако не потому, что был поражен тем, что мы узнали, как я и Фрод. Мне казалось, он обдумывает, как предотвратить беду, которую, несомненно, собирался навлечь на нас Гюзан. Но теперь, вспоминая минувшее, я понимаю: ему просто было очень грустно.

Во всяком случае, еще долго после того, как мы улеглись, он стоял один, глядя на корабль, сиявший в лучах Тамбура.

Рано утром, в предрассветном холодке, меня растолкал Этиен.

— Вставай, парень. Работа есть. Заряжай пистолеты да привесь кинжал к поясу.

— Что? Что случилось?

Я запутался в покрытом инеем одеяле. События минувшей ночи казались сном.

— Шкипер молчит, но, видно, ждет заварухи. Ступай к тележке, помоги дотащить ее до той летающей башни.

Грузный Этиен прошептал все это, сидя на корточках подле меня. Затем медленно добавил:

— Сдается мне, что Гюзан замыслил перебить нас здесь на горе. Ему хватит одного офицера и нескольких матросов, чтобы вести «Золотого скакуна», куда он прикажет. Ну, а остальным для собственного спокойствия вспорет брюхо.

Я, наконец, выпутался из одеяла, стуча зубами. Вооружился, наскоро перекусил кое-чем из общего запаса. Хисагази брали с собой в поход сушеную рыбу и нечто вроде хлеба из толченой травы. Одни лишь святые знали, когда мне снова доведется поесть. К тележке, где уже собрались Ровик и все наши, я прибежал последним. Туземцы мрачно приближались к нам, пытаясь разгадать наши намерения.

— Пошли, ребята, — сказал Ровик и вполголоса отдал какое-то распоряжение.

Четверо матросов поволокли тележку по скалистой тропе к кораблю, сверкавшему в тумане. Остальные, в том числе и я, стояли на месте с оружием наготове. Тут же к нам подошел Гюзан, а за ним Вал Найра.

Ровик окинул его равнодушным взглядом, бросив небрежно:

— Итак, государь мой, поскольку мы задерживаемся здесь для осмотра чудес на борту корабля…

— Что? — прервал его Гюзан. — Что это значит? Мало вам того, что вы уже видели? Пора возвращаться, чтобы отправиться за жидким камнем.

— Отправляйся, если хочешь, — сказал Ровик. — А я намерен задержаться здесь. А раз ты не доверяешь мне, я отвечаю тем же. На «Золотом скакуне» осталось достаточно людей, и, если что, они сумеют постоять за себя и за каравеллу.

Рассвирепевший Гюзан поднял крик. Но Ровик не обращал на него внимания. Матросы продолжали толкать тележку вверх по неровной тропе. Гюзан сделал знак копьеносцам, и те двинулись на нас. Они не построились боевым порядком, но и так выглядели достаточно внушительно. Тут подал команду Этиен. Мы стали плечом к плечу, выставили вперед пики, нацелили мушкеты.

Гюзан сделал шаг назад. Он уже знал, что такое огнестрельное оружие, на острове мы показывали его в действии. Конечно, он мог уничтожить нас, воспользовавшись превосходством в численности и пойдя на большие потери. Но у него не хватало решимости.

— Не из-за чего драться, не так ли? — мягко сказал Ровик. — Я ведь только принимаю меры разумной предосторожности. Корабль — бесценное сокровище. Он может открыть врата рая для всех, может также открыть путь к владычеству над нашим миром для одного. Среди нас могут оказаться и те, кто предпочтет второе. Я не говорю, что ты один из них. Однако, осторожности ради, я решил: корабль будет нам залогом и крепостью, пока я не пожелаю уйти отсюда.