Самодива - [5]
– Они отложили концерт Падеревского; Моравек болен. Франциску нужно немедленно закрыть окно, и он попросил то же, что и всегда – показ студентов с отделения. Я сказал, что этому не бывать. Меня тошнить от попурри.
– Конечно, как и всех остальных. Но концерт уже на этой неделе. Нам никак не удастся найти замену.
– Значит, нам нужно найти альтернативное решение к завтрашнему утру. – Он перевел взгляд на меня, словно только вспомнив о моем существовании там. – Хотя, думаю, я только что это сделал. Что, если мы проведем шокирующее открытие сезона? Скажем, просто показав одного из наших новых студентов?
Я понятия не имела, как реагировать. Неужели он имел в виду меня? Я видела упоминание в какой-то рекламке о Принстонском памятном концерте Падеревского – ежегодное мероприятие в честь польского пианиста и политика. Концерт того года, в исполнении известного чешского пианиста Моравека, должен был состояться в пятницу, и я планировала сходить на него. Теперь же Уайли считал, что я должна быть на сцене.
Доннелли понадобилось несколько секунд, чтобы отреагировать.
– Ты ведь несерьезно, да?
– А почему нет? Мы можем позволить себе рискнуть хотя бы раз.
– Это не риск, Нейт. Это безумие. Теа – первокурсница; мы не можем ставить ее на сольные концерты, пока.
– Первокурсница, которая на бумагах выглядит лучше многих наших старшекурсников вместе взятых. Да и ты слышала ее демо; знаешь, что она умеет.
"Демо" – это запись, которую я приложила к заявлению о поступлении; оно никогда не должно было покинуть приемную комиссию. Тренировка, чтобы записать его, заняла у меня месяцы, и теперь они ожидали такого же исполнения менее чем через неделю. Нереально. Сольный концерт в Принстоне. Это невероятная возможность, шанс, о котором я и не мечтала. Но он также мог обернуться огромным фиаско. Кого волнует, как я выгляжу на бумагах? Пока что, все в Америке оказывалось более сложным, чем я представляла. Даже мой английский с безупречным произношением уже безжалостно меня подводил. На протяжении лет я забивала свой мозг правилами грамматики, идиомами, латинскими по происхождению словами; я читала в оригинале Шекспира и получила по AOT >1 балл выше, нежели того требует средний проходной балл в Принстон. Но в общении с носителями языка не было ничего общего со сложностями лингвистики. Я ощущала себя зрителем на чемпионате настольного тенниса, которого заставили глотать мячи для пинг–понга.
Но, Уайли не сдавался.
– Ну же, Сильвия, подумай об этом. Все любят молодые таланты, людям определенно будет любопытно. По факту, чем она моложе, тем лучше. К тому же, мы оставим славянскую тему вечера, что значит меньше возвращенных билетов.
Она едва заметно кивнула. Теперь они оба смотрели на меня.
– Я ведь обещала найти тебе место на выступлениях, не так ли? – И вот она снова шутила. – Мы перешли к делу намного быстрее обычного, но кто не рискует. Так что, мы в деле?
В деле? У меня голова кружилась от страха, и я могла пробормотать лишь благодарности за то, что они рассматривали мою кандидатуру.
– Мы не рассматриваем – пятница твоя, если ты хочешь этого. От тебя требуется лишь да или нет. Но ответить нужно сейчас.
– Я не притрагивалась к фортепиано с отъезда из Болгарии.
– У тебя четыре дня, а занятия еще даже не начались. С твоей техникой будет не тяжело вернуться в форму.
Мы ведь обсуждали не поездку на велосипедах вокруг квартала.
– Профессор Уайли, я никогда не играла целый концерт в подобном месте, как это.
– Конечно нет, никто на это не рассчитывает. Что-то еще?
Я уставилась на него. Чего еще он от меня ожидал?
– Тогда прекрасно, договорились! У тебя будет куча времени на сомнения позже. – Он повернулся к Доннелли, словно я снова перестала существовать. – Отредактированные объявления уйдут в прессу сегодня вечером. Дадим завтра зеленый свет билетным кассам.
– А программа?
– А что с ней?
– Учитывая время, думаю, нам стоит позволить Теа самой выбирать ее.
Он принял решение незамедлительно, как, казалось, и всегда.
– Хорошо, вперед.
Все еще шокированная, я попросила разрешение играть только Шопена.
Уайли не был воодушевлен этим.
– Я понимаю, правда – «Чехов для клавиатуры» и тому подобное. Продемонстрируй нам силу, а не фестиваль плача.
Доннелли пришла мне на выручку.
– Позволь ей сделать это, Нейт. Мне нравится эта идея – музыка одного восточного европейца в исполнении другого, оба добровольно эмигрировали на запад.
Они немного поспорили, взвешивая все за и против вечера, полностью посвященному Шопену, но потом Уайли разрешил мне выступать, как я хотела. Так мы и решили. Хотела я того или нет, пятница была моей, и пути назад не было.
К ПОЛУДНЮ ФЛАЕРА БЫЛИ по всему кампусу, ярко белые на фоне цветного коллажа на досках объявлений. Лишь с близкого расстояния можно было разобрать тонкую границу из черно–оранжевого знака Принстона, окружающую дату – 14 сентября 2007 – и два имени рядом друг с другом, словно волшебная опечатка связала меня с одним из самых одаренных людей, когда-либо касавшихся фортепиано:
ТЕОДОРА СЛАВИН ИГРАЕТ ШОПЕНА
Я обожала его музыку. До него было много композиторов: мягкая многогранность Баха, развязная орнаментика Моцарта, оглушительная гениальность Бетховена, поставившего всю Европу на колени. Но только Шопен мог раскрыть все грани фортепиано и создать необыкновенный звук. Его считают претенциозно тривиальным. Громкая игра – оскорбительна. Он, тщедушный мужчина с бархатным туше
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Самый верный способ обратить на себя внимание парня, который тебя не замечает, — заставить его ревновать. Решив так, юная Грейс попыталась разыграть спектакль, в котором роль своего мнимого возлюбленного отвела молодому человеку, не вызывающему у нее никаких чувств, кроме дружеских. Девушка и предположить не могла, что ситуация выйдет у нее из-под контроля и режиссером спектакля станет вовсе не она…
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
