Саммаэль - [95]
Рейчел смотрела в глаза… блин, похоже, с надеждой! Да ещё и эта слеза…
— Рейчел. Я изучал историю… в смысле, историю магии. И про создание «капсул» баек ходило много. То есть, «капсула» — это вполне в человеческих силах. Особенно в Сумеречье. А вот про создание отдельной стабильной мировой линии — даже сказок таких не рассказывают! Понимаешь? Даже баек про такое не травят…
— А Библия?!
«Не шутит. Сучка, не шутит! И что?! На Морионе тоже есть это… «святое дерьмо[118]»?!»
— Ага, ага, — Саммаэль покачался на месте, потом заговорил нараспев: — «И сотворил Господь тварей земных и небесных, и посмотрел Он на них, и сказал: ну, ззаябись!..»
— «И они заеблись!» — с хохотом подхватила Рейчел. — Нет, ну так а всё-таки…
— И всё-таки, — колдун вздохнул. Может, ещё по кофе? — У большинства баек про могущественных магов находится исторический прототип. Не в этом мире — так в одном из соседних. А у этого… «святого дерьма» — прототип найти не смогли. Сколько его не искали. А с учётом распространённости в Сумеречье авраамических религий, исследовали эту тему — и вдоль, и поперёк, и по диагонали. И ни гу-гу. Поэтому, считаем, что полноценную мировую линию, с тварями там земными-небесными, создать по желанию — невозможно. И я в это — верю. Потому что представить себе не могу, что я сам смог создать даже эту галимую капсулу! Так что, — Саммаэль наколдовал в чайник водицы, и поставил его на огонь. — «Пересидеть распад» нигде не получится. Будем работать с тем, что здесь есть.
— Пытаться предотвратить…
— Пытаться предотвратить.
«Что бы это ни значило».
Рейчел задумчиво посмотрела.
— А как ты думаешь… — «а мы уже и на «ты»?» — А кто сотворил всё это?
— Капсулу? «Остров»? Ну я же тебе говорю…
— Нет! Всю Вселенную. Ну, эту… мульти… Эве…
— Мультивселенную Эверетта, — подсказал Саммаэль. «Ну, и вопросы дитя задаёт. Принцесса так невинна, что может сказать совершенно страшные вещи[119]». — Нууу… я думаю, что эта сила на столько порядков превосходила человеческую, что персонифицировать её употреблением местоимения «кто»…
— Что?! — хлопнула ресницами Рейчел.
— Вот, — Саммаэль поднял указательный палец. — Правильно! Не «кто», а «что». «Что сотворило Вселенную». Или даже «откуда она взялась».
— Ну и что? В смысле… что сотворило?
— А я и не знаю… Так! А это ещё «что»?!
«Что». Это был, между прочим, визг! Визг далёкий, очень пронзительный, — и весьма характерный. И визг этот, то удалялся, то приближался, и — вроде бы — перемещался по небу!
— Ох, — схватился колдун за животик, согнулся пополам… и очень злорадно захохотал.
— Что… Саммаэль, Саммаэль, это же Мари кричит! — тормошила колдуна Рейчел. — Это же Мари! Она же в опасности! Надо её спасать!
— Да… ни в какой… она… не… в опасности, — хохотал колдун. — Не надо… её… спасать!.. Просто… она… ох… ох… охуела! Сейчас… сама прибежит!
И действительно: Мари прибежала сама. Вытаращила глаза, разинула глотку, и оглушительно заверещала:
— Вы это видели? Вы видели этот… обрыв?! Мы вообще — где?!
— Мы… в глубокой пи… — ржал колдун.
— Я знаю, как выглядят женские половые органы! — перебила его Мари. — И здесь совсем непохоже!
— Ой… Извините, мисс Браун, — колдун насилу унял свой смех. — Я должен был вас предупредить! Мы находимся в изолированной метастабильной мировой капсуле. Удерживаемой с помощью магии…
— Какой ещё магии?! — упёрла Мари руки в боки.
— Ну, говорят, с помощью моей…
— Вашей?! — Мари, похоже, опять охуела. Второй раз, получается, за день…
— Ну, вторая категория-то у меня есть, — Саммаэль опустился назад на пенёк.
— Вторая?! — Мари хлопнула ресницами. — Да тут и первой… за экстрасенсами первой категории такие таланты не наблюдались!
— Ну я уж не знаю… — «на что годятся ваши арденнские «категории». Зарплату по ведомости получать?» — Когда я этот мирок создавал, мне вообще умирать было положено. Так что, видать… расстарался.
— Что, ты серьёзно? — подошедший Вессон тронул колдуна за плечо.
— А разве я тебе не рассказал? — удивился колдун. — Когда разрушился Аргос-1, я показывал тебе запись!
— Ну…
— Так закончилась запись — распадом. И сбежать от негоя тогда и не смог! Не хватило силёнок. Так что должен был — помереть. Поэтому и не помню я ни хрена… но помню, как очнулся на этом вот камне. И Миленка ещё говорит, что «почерк» здесь, дескать… мой.
— Ндааа. Делааа, — развёл Валентайн руками. — Вот так живёшь и не знаешь… кто тебе платит жалованье!
— Ну, можешь гордиться, — усмехнулся колдун. — Что работаешь не на какого-то хрена с горы, а на невъебического волшебника.
«Только этот невъебический, блин, волшебник», — Саммаэль перевёл дыхание. — «даже с сердцем своим жить миром не может! Я уж не говорю про спасение этого самого мира…»
Спал сегодня колдун, кстати, не в «единице», не в генеральской каюте, — а в дальней «семёрке». Потому что к Милене никак не мог даже и прикоснуться… не то что с ней спать.
