Самая простая вещь на свете - [31]

— Слышал.

— И он ответил — да.

— Ты ничего не путаешь? — не поверил Даниель. — И потом — почему ты мне об этом сразу не сказала?

— А какое это имеет значение? Я тебе сейчас рассказываю.

— Это имеет принципиальное значение.

— Почему?

— Потому что сейчас ты могла это придумать.

— Придумать?.. — Света застыла от неожиданности. — Зачем?!

— Затем, что ты Марину ненавидишь. Но это подло — пытаться воспользоваться такой ситуацией для сведения счетов!

Заключительным аккордом к этой фразе послужила звонкая затрещина, которую Света отвесила мужу.

«Кажется, это конец», — подумал Даниель, осознав сказанное.

— Этого я тебе не прощу, — проговорила Света ледяным тоном. — Мосты сожжены, восстанавливать больше нечего. — Она надела пальто и спокойно вышла из дома.

Похороны были скромными, народу почти не было — Марина, Света, Даниель и двое знакомых усопшего, как две капли воды похожие друг на друга и на покойного Фридриха. Казалось, природа сэкономила краски на людях, которые ей не совсем удались. Сотрудники послушно отсидели службу на церковной скамеечке и, попрощавшись, гуськом пошли к выходу, пересекая церковь странной прыгающей походкой.

— Ну что, пошли помянем? — предложила Марина, неопределенно вздохнув.

Надо сказать, что за последние месяцы она изменилась почти до неузнаваемости, и перемены эти были явно к лучшему. Она похудела, сделала дорогую стрижку, щеки покрылись розовым румянцем.

— Хорошо выглядишь, — заметил Даниель, стараясь придать голосу подходящую случаю траурную интонацию.

— Курить бросила, — объяснила Марина. — Не понимаю, почему я этого раньше не сделала, столько лет здоровье гробила.

— Вот молодец! — просиял Даниель и посмотрел на жену, как бы призывая ее разделить его восхищение.

Светин взгляд был страшен — зол и непримирим. Даниель осекся, быстро вернув лицу скорбное выражение.

— Ну что, идем? — Марина повернулась и пошла к выходу. Даже в ее походке появилось что-то новое. Она двигалась, как женщина, хорошо знающая себе цену. Длинная норковая шубка удачно скрывала недостатки фигуры и мягко покачивалась при ходьбе из стороны в сторону, словно колокол. Хоть Марина в этом наряде и смахивала на жену предводителя уездной мафии, но даже Света не могла не признать, что богатство ей очень к лицу.

— Я столик заказала, — сказала Марина, выйдя из церкви. — Здесь недалеко, пять минут идти.

— Так что же мы стоим? Пошли, — отозвался Даниель.

— Я с вами никуда не пойду, — сказала Света и решительно звякнула ключами от машины.

— Почему? — удивленно вскинул глаза Даниель.

— У меня для этого есть как минимум две причины, — спокойно ответила Света. Было видно, что она заранее взвесила и обдумала каждое слово. — Во-первых, я не хочу поминать Фридриха в компании его убийцы.

— Что ты имеешь в виду? — вздрогнула Марина, нервно поправив на носу дорогие темные очки.

— Ты прекрасно знаешь что, — отчеканила Света, глядя прямо в черноту стекол. Марининых глаз не было видно, но выражение ее лица выдавало растерянность.

— Ничего не понимаю, — неуверенно пробормотала Марина. — Объясни.

— Я не стану снисходить до объяснений. Скажу только — я знаю, что в ночь, когда умер Федя, ты была дома. Он не в больницу звонил, а мне, и я слышала твой голос.

— Не придумывай! — затараторила Марина. — У меня билет в Мюнхен сохранился.

— Прекрати! — Света выставила вперед руку, как бы пытаясь тем самым оградить себя от вранья. — Ты не в зале суда. А вторая причина, — теперь Света повернулась лицом к Даниелю, — я уезжаю в Москву.

— В Москву? Когда? Зачем? — удивился Даниель. — А как же Маша?

— Завтра. А у Маши есть отец. Она останется с тобой. Я с удовольствием взяла бы ее в Москву, но у нее школа.

— Я не смогу ею заниматься, — запротестовал Даниель. — Я работаю. Мне наверняка придется уехать.

— Не волнуйся, — успокоила мужа Света. — Я договорилась с Маргаритой, она у нас поживет.

— Что? Без моего согласия? Я не останусь с этой сумасшедшей!

— Ну тогда придумай сам что-нибудь. Можешь поселить у себя Марину, если не боишься.

— Постой-постой, — попытался успокоиться Даниель. — Зачем тебе в Москву?

Но Света была уже далеко.

— Извини, пожалуйста, я не могу остаться, — обратился Даниель к Марине. — Сама видишь… — Торопливо пожав ей руку, он бросился догонять Свету.

— Я все понимаю, — вздохнула Марина. — Безвольный ты человек. Смотри, потом жалеть будешь.

Марина осталась у церкви одна. Теперь, когда все разошлись, ей стало ясно, что Света уличила ее, и это было чрезвычайно неприятно. Нет, она не боялась, что Света побежит в полицию, для этого у нее не было доказательств, но чувство вины, которое она так надежно прятала на самом донышке души, не выпуская наружу, теперь стало заявлять о себе. Марина не собиралась убивать Федю. Нет, ей бы такое даже в голову не пришло. Все случилось само по себе. Во всяком случае, Марина сумела себя в этом убедить.

Когда у Феди начался очередной приступ, Марина, как всегда, бросилась к шкафчику, в котором хранились медикаменты. Но лекарства на месте не оказалось.

— Не понимаю, — испуганно бормотала Марина, продолжая шарить по полкам, — у меня же оставалась еще одна ампула…