Самая плохая адептка - [10]

Ну уж нет! Я буду учиться, чего бы мне это ни стоило, и стану лучшей на курсе! Всхлипнув, как и большинство девиц в комнате, вновь посмотрела на жениха. В белоснежных волосах играли солнечные блики, светлая кожа будто сияла. Но теперь ректор не казался мне таким уж привлекательным. Вроде бы нос у него длинноват, а губы слишком узкие. И глаза не фиалковые, а цвета увядшего дракункулюса – серо-буро-малиновые! А эта высокомерная улыбка… Она такая… Шмыгнула носом и отвернулась. Кого я обманываю? Просто моему жениху досталась внешность бога Эвзена и нутро аморфофаллуса, или, как его называют в народе, тухлого цветка. Тут уж ничего не изменишь, придется, как обычно, сбежать из-под венца.

От размышлений отвлекли громкие голоса: ректор о чем-то спорил с Виларией, а декан Матеуш, как и в моем случае, защищал абитуриентку.

– Как можно при таком высоком магическом уровне быть бездарем? Вы ничего не знаете!

– Так, может, для этого я и поступаю, чтобы меня научили! – с вызовом парировала Вилка.

Я восхищалась новой подругой. Нет, я никогда не была забитой, но чтобы так дерзко с кем-то разговаривать – смелости не хватало. Вот и отцу научилась не перечить, во всем соглашалась, а тайком делала по-своему.

– Амадор, сам подумай, у девочки седьмой магический уровень. Из всех абитуриенток только у лиры Беде подобный! Это удача для нашей академии – заполучить таких сильных магов. Может, возьмем Виларию Войту на резервный и в этом году откроем новое отделение?

– Только под вашу личную ответственность, лер Матеуш, – нехотя кивнул ректор. – Но если опыт окажется неудачным, после первого семестра всех выгоню!

Оставив последнее слово за собой, Амадор Тори попросил присутствующих покинуть помещение и дать комиссии время для принятия решения. Ну как попросил – рявкнул так, что всех словно ветром сдуло. И теперь толпа девиц сгрудилась возле двери в коридоре, пытаясь подслушать и выяснить, о чем говорят преподаватели. Вилка же потянула меня в сторону, выдала слуховую трубку, себе достала такую же, прижала один конец к уху, другой – к стене, а я повторила за ней. Слышимость была чудесная, я даже различила храп профессора-провидца!

– Обе девочки с характером, и это хорошо. При работе с эмже им это пригодится, – раздался голос декана Матеуша.

– Вот именно что с характером! – возмутился ректор. – А студентки должны быть скромными и не перечить. Да и как они будут учиться? У одной высокий магический уровень, но нет знаний, а у другой магии почти ноль и толком выразить мысли не может, разве что в травах разбирается.

– Это судьба! – выкрикнул старик-провидец, проснувшись, и забормотал: – Ночь, улица, фонарь, кошмарь…

– Хорошо-хорошо, под вашу личную ответственность, декан Матеуш! – поторопился произнести Амадор Тори, перебивая провидца. – Но чувствую, что это ваше новое отделение доставит нам немало хлопот.

– Да что может пойти не так? Всего-то восемь адептов, а не тридцать, как на остальных отделениях. Зато мы получим преимущество перед столичной академией, у них нет подобного направления.

– А кто будет куратором нового отделения? Магистр зельеварения Болек? – поинтересовался декан факультета механики.

– Нет-нет, в кураторы мы пригласим лера Дуба, моего давнишнего приятеля, бывшего вояку, – подсказал лер Матеуш.

– А опыт преподавания у лера Дуба имеется? – въедливо уточнил ректор Тори.

– Как не быть? В свое время он преподавал в военной школе, – подтвердил декан Матеуш и пробормотал: – Лет двадцать назад.

– Хорошо, открываем резерв, ваши протеже будут зачислены на экспериментальное эмже-отделение. Но до первой сессии. А теперь пригласите абитуриенток в зал. Объявим результат.

Мы с Виларией отпрянули от стены, потому что дверь открылась и всех девушек попросили вновь зайти в аудиторию.

– Думаешь, речь шла о нас? – прошептала Вилка.

– Надеюсь, – кивнула я, заходя в зал. – Только что такое эмже?

– Ты же слышала – новое отделение для особенных студентов. Да какая разница! – отмахнулась новая подруга. – Главное, прорваться на целительский факультет, а там разберемся.

Она явно была довольна, что у нас появился шанс поступить в академию. Весь вопрос лишь в том, во что мы влипли и как глубоко.

Я так разнервничалась, что речь ректора Тори пропустила мимо ушей. Лишь когда глава академии принялся перечислять фамилии поступивших, я напряглась, не услышав среди них ни Комарек, ни Войту.

– Поздравляю новых адепток нашей академии: лиру Агнешку, лиру Вуйцик и лиру Беде! – тем временем распинался ректор. – Они с успехом выдержали экзамен и зачислены на престижный целительский факультет, отделение зельеварения и отделение общего врачевания.

Среди подошедших к декану Матеушу девиц я узнала серую мышь в очках и с хвостиком. Ни секунды не сомневалась, что она пройдет.

– Особенно хотелось бы отметить Ханку Беде, – указал на очкастую ректор Тори. – Именно такой должна быть адептка нашей академии. Умная, приятная в общении, с высоким магическим потенциалом. Скромная и аккуратная. Но многие об этом забывают. У некоторых так раскрашены лица, что хочется умыть. Или птичье гнездо на голове. Это недопустимо.