Сам о себе - [16]
Мое новое увлечение не сразу всецело меня захватило. Спорт еще владычествовал надо мной. Но тут не обошлось без «случая» и помощи природы. К моему счастью, частые оттепели той зимы надолго закрывали каток и отменяли тренировки; таким образом, освобождая вечера, оттепели эти помогали Мельпомене на первых порах моих театральных увлечений все больше и больше заманивать и завлекать меня на новый, неведомый и увлекательный путь, путь к сияющей соблазнительными огнями театральной рампе.
Незаметно, постепенно я преисполнился безграничной любовью к театру, и в шестнадцать лет, в возрасте, когда я поступил в театральную студию, времени для спорта у меня вдруг... не оказалось вовсе.
Театр уже безгранично владычествовал надо мной.
Глава V
Моя осведомленность и знакомство со всей театральной жизнью Москвы периода, предшествовавшего и совпадавшего с началом и первыми двумя годами Первой мировой войны, были большими, чем в дни, когда я пишу эту книгу.
Малый и Художественный театры, Московский драматический, Театр Незлобина, Театр Корша, «Летучая мышь», театры миниатюр, которые наводняли тогда Москву, и, наконец, концерты лучших артистических сил. Было тогда много благотворительных концертов в пользу раненых – «Артисты – воинам», в которых принимали участие самые известные артисты, где можно было увидеть Ермолову и Южина, Станиславского и Качалова, Гзовскую и Москвина, Балиева, Борисова, Хенкина, Вертинского. Вечера рассказов Я. Южного и В. Лебедева. Все это я впитывал, как губка. Куплетисты в театрах миниатюр, дивертисментах и варьете также привлекали мое внимание. Разве только фарс и оперетта прошли мимо меня, о чем я теперь сожалею.
Весь этот калейдоскоп театров и зрелищ, все это обволакивание меня театральной атмосферой продолжалось все в больших и больших размерах.
Бойня 1914 года гремела где-то далеко от Москвы. А литература, искусство, театр продолжали свою жизнь, почти не откликаясь значительными произведениями на военные и политические события тех дней. Что можно припомнить в отображении этой войны об искусстве? Спектакли «Вильгельм Кровавый», «Зверства немцев под Ченстоховом», «Позор Германии». Плакаты и псевдопатриотические стихи про казака Козьму Крючкова – «героя» тех дней. Наконец, пьеса Л. Андреева «Король, закон и свобода», чтение Ермоловой «Бельгийских кружевниц» Щепкиной-Куперник, корреспонденции А. Н. Толстого с турецкого фронта и... фарс «Вова приспособился». Вот, кажется, и все.
Из классических произведений в самый канун Февральской революции был показан в Петрограде, в Александрийском театре, бессмертный памятник лермонтовской драматургии, знаменитый мейерхольдовский «Маскарад», по моему убеждению, шедевр театрального искусства.
Первая мировая война имела грандиозные последствия в истории России. Она только в первые месяцы вызвала некоторый патриотический подъем. Прошел первый год надежд на победы. Скоро наступили разочарования, затруднения бытового порядка, поползли слухи об изменах и отсутствии патронов и снарядов. Совершенно очевидным стал империалистический характер войны.
Страна уставала, обессиливалась, старая, ржавая государственная машина разваливалась по частям, которые уже работали несогласованно, с перебоями, постепенно терялось управление, бессмысленно и тяжело, по инерции еще двигались лишь какие-то колеса.
Подъем первых дней войны сменился безнадежностью и тупостью дальнейших будней, зрели народный гнев и протест против ненужной войны, против прогнившего общественного строя.
Сначала война казалась далекой, все ужасы, кровь и грязь, вши, страдания и окопы появились реально уже потом.
Нам же, гимназистам, подросткам, война казалась романтическим и чуть ли не праздничным событием, похожим на какую-то гигантскую и шумную игру.
Мы, гимназисты, спешили встречать первых раненых на Брестский вокзал; порядок был полный, сестры милосердия были очаровательны в своих новеньких костюмах, офицеры, бывшие на вокзале, подтянуты и щегольски одеты, даже сами раненые, которых выносили и которые выходили из вагона, имели, казалось, радостный и праздничный вид. Их осыпали цветами, подарками и улыбками.
Мы ходили встречать царя, который приезжал в Москву в начале войны, и пели: «Славься, славься наш русский царь». На этот раз его встречали достаточно помпезно и шумно.
Я помню, когда он приезжал на торжества «Триста лет дома Романовых» в 1913 году, странное впечатление произвела на меня та встреча.
Я попал на Мясницкую улицу, по которой он должен был проехать с Николаевского вокзала в Московский Кремль. На тротуарах уже толпился народ. Я тоже остановился в ожидании царского проезда. Все было довольно примитивно и наивно. Полицейские и городовые с помощью дворников осаживали толпу, кстати уж не такую многочисленную, и тут же организовали цепь из людей, стоявших впереди, вперемежку с дворниками. Не разрешали стоять со свертками. Через час-полтора ожидания вдали появились коляски. Впереди как будто ехал полицмейстер, еще какие-то чины, дальше следовала коляска с царской семьей. Лошади как-то торопливо трусили, царь, придерживая маленького наследника, так же торопливо козырял и кланялся, пугливо озираясь в сторону толпы и вежливо кивая в ответ на довольно жидкие приветствия и «ура». Было впечатление, что все это ему в тягость.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».