Салон 1-67 - Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot,ru - [45]

Павел

ФРАГМЕНТЫ... Frame 9. Изнасиловав слух вновь прощаньем, как грубою речью, мы расписанье разлук сконструируем, скудное встречами, где и время -- вино, терпко каплями необходимости -будет поделено без поправок на признак делимости. Я, как прежде, не прочь: я цепляю слов тридцать сговорчивых, провожу с ними ночь, и в свое удовольствие порчу их, как мальчишка шальной, я сбиваю их целыми гроздями, только все до одной остаются нетронуты простыни канцелярского льна -ни строфы. Да в свои ли сел сани я? Может, память больна, или просто изъян расписания? Пуст экран, ни строки, Слов растрачен любовью рутинною. Pause. ???Please press any key... Message: ???press any key to continue... Story Teller

Король червей К утру мы вышли на тропу войны, Попрятались со страха грызуны, И черви, копошась в останках плоти, Не знают ничего о Ланселоте. Он пал, пронзенный посохом Гермеса, Когда горела ставка райсобеса, Бог-Император сочинского пляжа, Распятый на фасаде Эрмитажа. И в пасти грязной Данди-Крокодила Я потерял и псалтырь, и кадило, Иван-Дурак, уснувший на полатях. Как мало нынче Понтия в Пилате. Как много ныче калия в циане. Абориген на королеве Анне Читал стихи, и атомные бомбы Взрывались без особого апломба. В забытом всеми Караван-Сарае Я распознал хорал в собачьем лае; Я, вскормленный песками Самарканда, В бою с врагами потерявший гланды. В ужасных муках холодильник бьется. Заплачет клоун, бэнши засмеется, Когда король Артур пойдет nach Moskau, А я - игрок на тонких струнах мозгаНалью бокал игристого напитка И отварю к заутрене калитку. Пусть покорит Цзонгче и Миларепу Навязчивая музыка тустепа. И пятый рейх кружится в карусели. Увы! Мы и не пили, и не ели, Не сосны, не секвойи, не бамбуки, Мы и не ноги даже, и не руки. А кто ж мы? Я не знаю это даже, Но я спрошу у девы в бельэтаже, Пока лежу, сражен Экскалибуром: Моргана ты, или другая дура Вонзила в грудь мне это заклинанье Осенней иль весенне-зимней ранью. Я в будущем рожденьи стану дуче, Подайте мне парадные онучи. Что, вы сбежали с цирком переносным? Я схороню вас под станицей Тосно, Оставшись просто клапаном органа Быть может, ты была права, Моргана. В.Крупский, К.Константинов

Как меч из камня вынутый Артуром, Как семьдесят три тонны конфитюра, Как прима, поглощенная приматом, Я обожал на завтрак мирный атом. Но дни здесь коротки, и близок вечер, И пахнет миндалем от русской печи, И в бане уж не слышен стук "Максима", И я уснул... едино, неделимо.

К.Константинов

Алисе Я не про осень. Было мне известно она исчезла в толщине зеркал. Но этим летом, да, моя невеста пришла туда, где я ее не ждал. А там... Там грязь. Раздвинутые ноги. И смятый лист с десятком пошлых фраз, И чей-то взгляд, исполненный тревоги Без признака присутствия тех глаз. Там старый черт, шепча, богине пены вонзает в горло, как в живот, стилет, и белый лебедь с бедрами сирены там красит потом океанный плед. Как знать. Вот так, нагнувшись за печалью, и дребезжа ворчаньем и спиной, заметить взор, придуманный вуалью, следящий неотрывно за тобой. И улыбнуться левым краем уха И по паркету шпорой прозвенеть... Я не про осень. Осень - потаскуха. А впрочем.. Это тоже - как смотреть. Гена

Среда, 17 марта 1999

Выпуск 35

Пушкинская площадь, 1989 год. Прекрасная осень царит так тепло и нескоро. Домашнее солнце шуршит по листве желто-красной, И места не может найти на скамейках Тверского, И тупо часы в опустелое смотрят пространство. Ах, черт ее знает, откуда взялась ностальгия, Хоть, кажется, вроде бы нет для нее и предмета. Над голыми ветками плавает слово Россия, И ноет душа, но, наверно, совсем не об этом. Вам голубь нагадил на плащ, Александр Сергеич. Но Вам все равно - ибо вся суета эта - мимо. Вот Ваше любимое время. Природа сердечна, А, значит, и нам в ней найдется тепла и кармина. Зарядят дожди - и о голубе этом забудут, Поскольку одно только время и знает, что делать. И бронзовый взгляд Ваш ему параллелен, как будто Идет и идет, и нигде не встречает предела. Прозрачны деревья, и лень в своем прошлом копаться. И так хорошо. И на сердце - пронзительно скушно. И жизнь незаметно сочится, сочится сквозь пальцы, И смотрит ей вслед Александр Сергеевич Пушкин. Павел

Он сидел на единственной свободной скамейке, колченогой и лишенной нескольких перекладин. Несколько неудобно, вернее неуютно. Его обычная, та, под развесистым кустом акации, тоже не подарок: четыре выдающихся гвоздя, клоки облупившейся краски. Но она занята, и от этого тревожно. Беспокоит мысль, что когда придет Она, они разминутся, потеряются, не узнают друг друга... - Это... ты че тут... местов нету? Ну, это, конкурент... Я с тобой беседую или с этим Гогелем?... че, глухой ли? Грязный бородатый мужик в рваном драповом пальто стоял перед неопрятно одетым стариком и выделывал странные фигуры руками: - Как ито по-вашему, по глухому? Мужик переплетал пальцы, трогал себя за нос, уши, открывал обветренный, в кровяных болячках рот, приставлял к нему указательный палец, вернее, оставшуюся от него нижнюю фалангу, и гундел: - Это мо-я лав-ка... Спю-ю-ю я тут.... Старик никак не реагировал. - Oпа-на, ты ище и слепой? Мужик заметил лежавшую на асфальте белую трость, поднял ее, поставил, прислонив к колену старика: - На, держи... упала... Смотри... уведут... Кругом стока бандюков... Даже ежели и не мафия, то просто хулиган... или какой ?скопидомок?, подкулачник... Вещь-то новая... Ежели хозяйство какое имеется, так где сгодится... Мужик придвинул к старику его кепку с горстью мелочи, сел на край скамейки, нахмурил путаные лохматые брови: - Где в колидоре ... ежели на два гвоздя присобачить... вешалка опять же... Ну или ... из резинки какой вырезать квандрат... а хорошо... такие половики пред дверьми ложут... ага, из соседского и вырезать... и проволочкой примотать... вот тебе и мухобойка! Ужас, до чего эти падлы злые... Мало того, что гудит как вертолет, так ногами своими... уй, мураши аж... Не люблю их... Мужик повернул голову в сторону соседа: - Слышь, штоль?... О дает... Глухой, слепой, а все туда же... Че работать, если ничего не понимаешь... Тока дышать и остается... Да воздух здесь дрянь... Все этот бензин... развели машин... человеку податься некуда... а ведь кто машины-то придумал? Мы, люди... себе же на погибель... У меня товарищ есть, доктор наук, так он говорит, что,... как это, вот жизнь человеческая, когда с обезьяны, э-э-э э-эвуляция, ага, - круг замкнутый, мол, человек сам себе могилку вырыл - на атом, основу мира, покусился - сам в нее ляжет, да еще и накроется озоновой дыркой... ага... И всему капец... И комарам и мухам..., чтоб их... Мужик хлопнул себя по шее: - От, гнусь... Ведь же бестолковые твари... Только крови им давай... А пользы ноль... Правда, мой товарищ, ну, доктор, говорит что в природе типа все на своем месте... Видишь, лягушки этих жрут, а лягушек цапли... А нахрен цапли вообще? Их же не ест никто... Так для красоты, если... Тока не понятно, зачем в городе комары, если ни лягушек ни цаплей нет? Если только в зоопарке... Так я там на прошлой неделе ночевал, че-то не заметил, чтоб там с мошкарой была другая ситуация... А цаплей, небось, морожеными лягушками кормят, французскими... От ведь, загадка... Мужик слегка толкнул локтем старика: - Заснул ли нет? Тот странно качнулся, обмяк, и его лысая голова легла на плечо мужика. - Ты че? ... От ведь, сжмурился, штоль? ...Попал, щас эти прискачут, снова-здорово, паспорт... У меня еще тот синяк на спине не зажил... Мужик огляделся, аккуратно поднял голову старика, усадил: - Вон как получилось... Пойду я ... Тебе помочь все равно не могу... Заберут тебя как заметят... Часом раньше, часом позже... Тебе ж без разницы, верно? Да и, все лучше на солнышке подольше... Ладно, привет ТАМ передай, маме моей, Татьяне Николавне Троицыной... царство ей небесное... ну, и тебе... Палку-то я заберу? Мне-то, может, сгодится, слепым, вижу, че подают пока... А тебе уж ни к чему, тебя куда надо на машине-то доставят, а оттуда уж одна дорожка... да не своим ходом... Прощай... Мужик взял трость и быстро ушел. Умершего старика заметил милицейский патруль только на следующее утро слишком странно смотрелась одинокая фигура на скамейке под проливным дождем.