Салават-батыр - [56]
Простившись с подругой, батыр поскакал к месту сбора. Объехав свой отряд, он двинулся на соединение с башкирским старшиной Батыркаем Иткининым, осаждавшим Кунгур.
В пути Салават не мог обойтись без песни.
Пение Салавата придало бодрости приунывшим было конникам, кое-как сносившим лютую январскую стужу. Они с большим трудом пробирались сквозь глубокие сугробы. Преодолев небольшой холм с редкими деревьями, войско выехало на бескрайнюю белую равнину. Солнце до боли слепило глаза.
Стянув толстую рукавицу, Салават приложил правую руку к глазам и, жмурясь от яркого полуденного света и слепящей белизны снега, огляделся по сторонам. Всмотревшись в даль, он увидел небольшое селение, через которое им предстояло проехать.
— Сдается мне, что у Туганака толпа собралась, — сказал он.
— Верно, я тоже вижу каких-то людей на краю аула, — подтвердил толмач Адил Бигишев.
— Значит, кто-то задумал встать у нас на пути, — предположил Салават и, велев на всякий случай приготовиться к бою, сказал: — Пускай только попробуют, не будет им пощады!
Вопреки ожиданиям, Салавата с войском радушно встречали их сторонники-башкиры.
После этой песни взору Салавата предстал выступивший из толпы башкирский старшина Галиакбер Ганиев.
— Хай, Салауат-батыр! Прослышали мы, что ты в наши края направляешься, вот и вышли всем народом тебя встречать. Рахим, рахим, кунаки дорогие, пожалуйте в наш Туганак. Попотчуем вас, чем можем.
— А как вы узнали, что мы через ваш аул проезжать будем? — поинтересовался Салават.
— От хужи азбизного завода. Он ведь тут недалече находится.
— А где сам хужа?
— Удрал. Вас испугался. А все его добро крестьяне-урысы разобрали, — сообщил старшина. После этого он расквартировал воинов, а Салавата с помощниками увел к себе.
Пополнив свое войско за счет проживавших в окрестных аулах башкир и тех самых русских крестьян, что расхитили имущество владельца асбестового завода, Салават Юлаев приказал собираться в путь.
Овладев благодаря поддержке местного населения Юговским заводом, башкирский старшина Батыркай Иткинин держал в осаде городок Кунгур. Прибывшего на помощь Салавата он встретил с распростертыми объятиями.
— В самый раз поспел, браток. А то дела у нас тут были неважные, — сказал Иткинин и попросил его допросить нескольких горожан, которых он содержал под стражей в русской деревне Усть-Тюрне.
— А сам почему не допросил?
— Так ведь у нас тут нет никого, кто по-русски умеет, — признался Батыркай и велел вывести пленных из подвала.
Один из захваченных в плен русских парней бросился к Салавату в ноги, умоляя:
— Не убивайте меня, бога ради. Я жить хочу!..
— Ответишь на наши вопросы, никто тебя не тронет, — пообещал Салават, покусывая верхнюю губу.
— Все что хотите расскажу, токмо не губите…
— Вот и отвечай. Как думаешь, жители Кунгура и их начальники без боя сдадутся?
— Навряд ли.
— А почему?
— Потому как в городе полно пушек да и пороха тоже. А вот начальников там мало осталось. Многие разом все побросали и тайком бежали.
— И воевода бежал?
— Он тоже…
— А кто ж заместо него остался?
— Купчина один, по фамилии Хлебников.
Салават передал то, что только что услышал, Иткинину и сказал:
— Ну как, все понял? Теперь надо обмозговать, что нам делать. То ли штурмовать, то ли дожидаться, пока они сами не сдадутся.
Сдвинув шапку на лоб, тот в растерянности почесал затылок.
— Уж и не знаю, что тебе сказать… Если штурм начать, многие из нас погибнут. Может, пошлем этих ребят в город и потребуем через них сдачи?
— Пожалуй, стоит попробовать, вдруг согласятся, — сказал Салават и, написав на имя кунгурского воеводы ультиматум, вручил его посыльным с тем, чтобы они доставили бумагу воеводе и принесли его ответ. Те с радостью согласились.
Однако президент магистрата Иван Хлебников, принявший на себя руководство обороной городка, отвечать на послание не стал. И Салават Юлаев предложил начать наступление.
Батыркай Иткинин не поддержал его, сославшись на неудачный опыт Емельяна Пугачева и Зарубина, которым так и не удалось до сих пор, несмотря на все усилия, взять приступом ни Оренбург, ни Уфу.
— Не хочу понапрасну людьми рисковать. Это грех! Наши воины, ай-хай, как еще нам пригодятся! — пытался отговорить он Салавата.
Но тот заартачился:
— Мы что, так и будем на одном месте топтаться?! Вон люди из окрестных аулов сено нам таскают, последними припасами делятся, лишь бы мы город поскорее взяли, а тут… Зачем срамиться перед ними!
В романе-дилогии известного башкирского прозаика Яныбая Хамматова рассказывается о боевых действиях в войне 1812–1814 годов против армии Наполеона башкирских казаков, прозванных за меткость стрельбы из лука «северными амурами». Автор прослеживает путь башкирских казачьих полков от Бородинского поля до Парижа, создает выразительные образы героев Отечественной войны. Роман написан по мотивам башкирского героического эпоса и по архивным материалам.
В романе наряду с тяжелой, безрадостной жизнью дореволюционной башкирской деревни ярко показан быт старателей и рабочих. Здесь жизнь еще сложнее, поэтому классовое разделение общества, революционная борьба проявляются еще резче и многограннее.
На страницах романа показан процесс вхождения Башкортостана в состав Российского государства. Здесь также отслеживается развитие взаимоотношений башкирского и русского народов на фоне эпохальных событий периода правления Ивана Грозного, междувластия и воцарения династии Романовых.
Роман «Грозовое лето» известного башкирского писателя Яныбая Хамматова является самостоятельным произведением, но в то же время связан общими героями с его романами «Золото собирается крупицами» и «Акман-токман» (1970, 1973). В них рассказывается, как зрели в башкирском народе ростки революционного сознания, в каких невероятно тяжелых условиях проходила там социалистическая революция. Эти произведения в 1974 году удостоены премии на Всесоюзном конкурсе, проводимом ВЦСПС и Союзом писателей СССР на лучшее произведение художественной прозы о рабочем классе. В романе «Грозовое лето» показаны события в Башкирии после победы Великой Октябрьской социалистической революции.
«Микерия Нильская Лилия» ученого-ориенталиста, журналиста и писателя О. И Сенковского (1800–1858) — любопытная египетская фантазия, не переиздававшаяся более 150 лет. Глубокомысленные египтософские построения сочетаются в этой повести с вольтерьянским остроумием и пародийной наукообразностью. Издание сопровождается оригинальными иллюстрациями.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Властительница Рима. Герцогиня Сполетская, маркиза Тосканская, супруга итальянского короля. Убийца пап Иоанна Х и Стефана VII. Любовница пап Сергия III, Анастасия III, Льва VI. Мать принцепса Альбериха. Мать и — о, ужас! — любовница папы Иоанна XI, бабка и — ……! — любовница папы Иоанна XII. Это все о ней. О прекрасной и порочной, преступной и обольстительной Мароции Теофилакт. «Выживая — выживай!» — третья книга серии «Kyrie Eleison» о периоде порнократии в истории Римско-католической церкви.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.
Действия в романе происходят во времена противостояния Великого княжества Литовского и московского князя Ивана III. Автор, доктор исторических наук, профессор Петр Гаврилович Чигринов, живо и достоверно рисует картину смены власти и правителей, борьбу за земли между Москвой и Литвой и то, как это меняло жизнь людей в обоих княжествах. Король польский и великий князь литовский Казимир, его сыновья Александр и Сигизмунд, московский великий князь Иван III и другие исторические фигуры, их политические решения и действия на страницах книги становятся понятными, определенными образом жизни, мировоззрением героев и хитросплетениями человеческих судеб и взаимоотношений. Для тех, кто интересуется историческим прошлым.