Саламина - [3]

Было что-то бесконечно трогательное в том, как она робко, почти с ужасом, подчинялась требованиям и привычкам своего господина тщательно соблюдать ничтожные мелочи при накрывании на стол, как внимательно подражала каждому движению ножом и вилкой во время еды. Чувствовалось озабоченное беспокойство. И оно уже оставило свои следы в морщинках вокруг глаз, между бровями. Выражение ее лица было как у сбитого с толку маленького ребенка, который все время спрашивает себя: «Что он хочет? В чем дело?» Но она была не совсем ребенком: иногда казалось, что она ненавидит его — моего любезного, шумного, веселого хозяина, своего господина.

— Регина, поди сюда, — говорил он.

Она подходила к нему. Троллеман сажал ее к себе на колени и подставлял голову ее ласкам.

— Кого ты любишь? — спрашивал он.

И она неизменно отвечала по-датски, как ребенок, наученный ласковым словам:

— Моего маленького Троллемана.

Она заучила все эти штуки. А ее от природы нежный, привязчивый характер очень подходил для восприятия тех приемов женского искусства, какие могли быть ей полезны: она научилась льстить и выпрашивать. Это служило ей единственной защитой от тирании господина.

Но в общем, пожалуй, она была довольна. В жизни очень много горестей, но в ее жизни были и минуты, когда она испытывала гордость; презрение и ненависть, временами бессильно мелькавшие в ее глазах, несомненно, не раз рассеивались при мысли об общественном положении, которое принесло ей замужество, от восхищенного ожидания поездки в Данию, поездки, подготовкой к которой служило все это тягостное обучение обычаям белых. Шесть лет уже длится это обучение. Сколько событий произошло за шесть лет!

III Регина

Регина была в Игдлорсуите чужая, новоприбывшая, переселившаяся сюда только в прошлом году, когда мужа ее перевели из поселка Агто, где она родилась. Из гордости и по воле мужа она оставалась здесь чужой. Регина поддерживала свой престиж, тщеславно выставляя напоказ бесчисленные мелочи в одежде и манерах, вызывавшие зависть местных жителей. И, конечно, с их стороны нельзя было ожидать хорошего отношения к ней. Само положение Регины заставляло подозревать ее в том, что она доводит до сведения начальника торгового пункта тайные насмешки и недовольство, с которым гренландцы, заслуженно или незаслуженно, могут взирать на белых господ. Возможно, что она, сама о том не думая, в какой-то степени и была в этом повинна. Бедная девочка, жители поселка не любили ее и не доверяли ей.

Весной, летом, осенью и зимой она, стоя за закрытым окном, наблюдала жизнь своего племени — их работу и игры, любовь и счастливое безделье. Это была и ее жизнь с самого детства до замужества, состоявшегося шесть лет назад. Она слышала смех гуляющих на набережной, их песни в летние вечера. Регина могла иногда услышать шепот влюбленных, спрятавшихся от чужих глаз за углом ее господского дома. Охотники возвращались с охоты, Регина присоединялась к населению поселка, которое приветствовало их, гордилась, как и остальные, успехом людей своего племени, восхищалась их мужеством. В ней пробуждалось свойственное ее полу страстное влечение к молодости, силе, смелости. В душе она, как женщина, преклонялась перед мужчиной-героем. Регина стремилась сейчас ко всему тому, что с детских лет привыкла любить, о чем с детства мечтала.

У окна, которое как всевидящее око взирает на весь поселок, сидит сгорбленный беловолосый человечек. Он пишет. Каждый день по многу часов, старательно, гордясь и наслаждаясь вычурными завитками своего почерка, он записывает события дня. Обо всех смелых и ловких поступках, обо всем, что так волновало жителей поселка, чем они жили в этот день, он пишет: «x кило жира, y шкур, стоимость z крон». Он ангел книги судеб цивилизации. Регина, работая на кухне, видит эту согбенную спину, спину своего мужа. Несчастное дитя! Один бог знает, о чем она думает.

Когда-то среди девушек Агто прибытие нового начальника торгового пункта, холостяка Троллемана, вызвало заметное волнение. Хотя им и в голову не приходило думать о замужестве, девушки все же рассчитывали на его случайную благосклонность — мужчины любят ее выказывать. И в предвкушении преимуществ, всеобщего интереса и почета, связанных с его особым вниманием, девушки соперничали между собой в стыдливой игре в прятки — обычной здесь манере вести себя при ухаживании. Регина в то время, вероятно, сияла редкой красотой. На ее полном, молодом, овальном лице еще не успели появиться следы забот, выражение его было открыто и простодушно, как ее жизнь и мысли. Красота Регины была пышной: длинные иссиня-черные косы, обвивавшие тяжелым кольцом голову; оливковый цвет кожи, красивые губы и зубы, белые, как выбеленная солнцем слоновая кость. Не удивительно, что начальник торгового пункта вскоре остановил на ней свой взгляд и выбрал ее себе в служанки.

Троллеман был новичком среди оседлых жителей Гренландии. Случайные охотничьи приключения в погоне за человеческой дичью, выпавшие на его долю во время поездок по Гренландии, мало чем могли помочь ему в решении новой, возникшей перед ним проблемы пола в незнакомой для него области — в устройстве домашней жизни. Может быть, несмотря на утверждение некоторых, матросская любовь на одну ночь не дает понимания поведения женщин, и Магдалины глухих переулков Санкт-Паули и Фронт-Стрит совсем не похожи на Март из более достойного места — семейного дома. Во всяком случае, очаг, дом, семейная жизнь — все это было чуждо Троллеману. И какое бы презрение к женщинам он ни вынес со времен работы на фок-мачте, новая обстановка накладывала на него свою священную руку, набрасывала покров осмотрительности на нечистое вожделение, которое грызло его внутренности.