Саладин. Всемогущий султан и победитель крестоносцев - [34]

С опасностью, исходившей от франков, было покончено, но все равно положение было тяжелым. Тем не менее ни сицилийское вторжение, ни каирский заговор, ни восстание на Верхнем Ниле – ничто не могло идти в сравнение с той ошеломляющей вестью, что пришла из Сирии. Самая большая опасность была позади, величайший из соперников уже перестал быть таковым – 15 мая султан Сирии умер.

Часть третья Империя 1174—1186

Глава 9 Завоевание Сирии 1174—1176

Известие о смерти Нур ад-Дина словно громом поразило сарацин. То, что подобное случится, никто не предполагал. 6 мая 1174 г. он участвовал в конной прогулке с одним из своих придворных и философски рассуждал, в присущей ему манере, об изменчивости человеческой жизни. 15 мая он ушел в мир иной в возрасте 56 лет, предположительно по причине гнойного тонзиллита. Ни один правитель со времен Мелик-шаха не почитался столь высоко. Для своих подчиненных Нур ад-Дин был примером всевозможных добродетелей и воплощением мусульманского благочестия; это был «второй Умар ибн Абд-аль-Азиз»; не было прежде повелителя столь религиозного, сколь и милостивого. Даже крестоносцы отдавали должное его рыцарскому характеру. Гийом Тирский признает, что, несмотря на его национальность и веру, «Нурадин был справедливым правителем, мудрым и верующим», хотя и большим врагом христиан. Справедливость была качеством, которое он ценил вслед за благочестием и которое было, несомненно, его частью. Он имел обыкновение присутствовать на судебных процессах, которые вел кади, и давать показания, как простой подданный, и настаивал, чтобы ему не делали снисхождения согласно его рангу. Он отменил все таможенные сборы и десятину в своих владениях, вел скромный и простой образ жизни за счет своих личных средств, не заимствуя из государственной казны. Когда его жена пожаловалась на свою бедность, при этом возмутившись его предложением получать ежегодно 20 золотых дукатов с находившихся в его имении трех мастерских в Эмесе, он резко ответил: «У меня больше нет ничего, всем остальным я распоряжаюсь по доверенности моего народа». Следуя этому правилу, он строил крепости для его защиты, основывал училища, монастыри, больницы и караван-сараи, проявляя тем самым заботу о духовном и телесном здоровье народа. Ни один человек не наслаждался более, чем он, общением с просвещенным собеседником. Ни один человек не был более строг в следовании всем обрядам своей веры. Его суровый, но полный сокровенной доброты взгляд скрадывал высокий массивный лоб и облагораживал смуглое, почти безбородое лицо. В его манере держаться проявлялось достоинство и спокойствие подлинного восточного аристократа, в присутствии которого все замолкали.

Величие Нур ад-Дина проявилось не в его победоносных военных кампаниях, а в том, что он создал действенную систему управления государством. Но в то же время это нисколько не умаляет его мужества и бесстрашия; это был истинный воин и искусный наездник, всегда готовый встать в первые ряды сражающегося войска. Решение вопросов налогообложения, наделения наследственными земельными наделами воинов-ветеранов и о числе воинов, предоставляемых вассалами по первому требованию правителя, – все это тоже было его заслугой. Однако его возможности дальнейших завоеваний были с самого начала ограничены вследствие имевшего места раздела его отцом Занги своих владений и отчасти завистью его старшего брата в Мосуле. Нур ад-Дин должен был отстроить султанат и обеспечить его безопасность от нападений с востока и запада, прежде чем предпринимать наступательные действия. Именно благодаря этому Иерусалимское королевство обеспечило себе временную безопасность. Первые войны Нур ад-Дина с крестоносцами представляли собой не более чем отдельные набеги. После того как он взял Дамаск (1154) и утвердился во внутренних областях Сирии, все его внимание было поглощено Египтом. Как правило, с франками происходили всего лишь стычки, и латиняне продолжали оставаться рядом на расстоянии вытянутой руки. Нур ад-Дин действительно захватил Харим и Банияс, а на севере он продвинулся до Мараша. Незадолго до своей смерти он готовился предпринять новые походы. Нур ад-Дин прошел через Месопотамию после смерти своего брата в 1170 г., и, хотя он поставил сына брата номинальным владельцем Мосула, вся Джазира и Диярбакыр были на деле под властью Дамаска. Теперь, когда опасность с этой стороны больше не угрожала, и имея большую территорию для набора новых рекрутов в свою армию, Нур ад-Дин намеревался, собрав силы, не дать усилиться Саладину. Но смерть нарушила эти планы. Сопутствовал бы Нур ад-Дину успех, и после возможного низложения Саладина удалось бы ему объединить египетскую и сирийскую армии и, выступив против франков, изгнать их из Святой земли – чисто спекулятивные вопросы. Но можно быть уверенными: христиане меньше опасались осторожной политики Нур ад-Дина, нежели рвения его великого последователя.

После смерти Нур ад-Дина Саладин стал самым могущественным правителем на землях между Багдадом и Карфагеном. Ас-Салих Исмаил, наследник скончавшегося султана, был игрушкой страстей и обстоятельств: ему исполнилось всего лишь 11 лет, и за влияние на него соперничали его опекуны. За владения потомков Занги в Месопотамии боролись различные партии. Похоронный звон по Латинскому королевству прозвучал в июле, когда франки потеряли Амори, и Раймунд Триполийский стал регентом при наследнике короля, Балдуине, подростке 13 лет, пораженном проказой. Два ребенка с окружавшей их кликой завистливых советников не являлись препятствием для властного и решительного правителя, к тому же имевшего поддержку закаленной в боях армии. Чисто личные амбиции побуждали бы любого властителя, будь он на месте Саладина, воспользоваться слабостью своих соседей. Но приписывать ему подобные намерения значило бы совсем не понимать его характера. До тех пор, пока ему самому не стало ясно, что основные интересы сарацин и, прежде всего, мусульманской веры требуют немедленного вторжения, он не решился бы укрепить свою власть за счет того человека, чья сестра была его женой и чей отец был некогда его сеньором и благотворителем. Что касалось Сирии как страны, у Саладина не оставалось другого выхода. Если только он не хотел увидеть, как государство, созданное усилиями Занги и его сына, постепенно распадется на отдельные области, за власть над которыми будут сражаться соперничающие друг с другом эмиры, и даже «неверные». В стране царили раздоры и анархия. Двоюродный брат молодого правителя в Мосуле отказался ему подчиняться и даже захватил Эдессу и другие территории Сирии. Эмир Алеппо враждовал с ближайшим окружением ребенка-правителя в Дамаске; многие крупные вассалы стали независимыми; у мусульман в Сирии не было вождя, и, если бы франки не оказались в сходном положении, они могли бы сделать все, что захотели с осколками султаната Занги.