Саладин, благородный герой ислама - [85]

Шрифт
Интервал

Когда до Иерусалима оставалось не больше дня пути, его воля ослабла. По правде говоря, он посчитал, что у него недостаточно специалистов и осадной техники, чтобы начать осаду Святого города, который, как он думал, защищался мусульманами гораздо лучше, чем это было на самом деле. Ибн ал-Асир называет причины беспокойства Ричарда Львиное Сердце, когда он сообщает нам, что, изучив план города и получив точные сведения об уязвимых местах в укреплениях, тот ответил крестоносцам, которые убеждали его начать штурм: «Невозможно осаждать подобную крепость, пока жив Саладин и пока мусульмане едины, ибо мы не можем одновременно блокировать Иерусалим и противостоять в поле войскам султана, которые будут неотступно преследовать нас, как они это делали под Акрой. По правую руку от нас нет больше ни моря, ни венецианских судов, чтобы защитить нас». Понятно, что английский король не хотел нести ответственность за второй Хаттин. Лучше было сохранить не без труда завоеванные позиции на побережье, чем рисковать все потерять в битве, о последствиях которой, в случае ее проигрыша, Ричард думал с ужасом. Если бы он знал об истинном положении мусульман, о тайном мятеже главных эмиров против Саладина, он бы легко отвоевал Иерусалим. Но он тревожился за самого себя и не смел и думать о том, что стало бы концом этого Третьего крестового похода. Отказавшись от осады Святого города, несмотря на противоположное мнение своего окружения, он нашел способ занять свою армию, оставшуюся без дела, и наметил несколько проектов: или вернуться в Рамлу, чтобы устроиться там на зимние квартиры, или повернуть на север, где они могли бы чувствовать себя в большей безопасности в графстве Триполи, чтобы уладить накопившиеся семейные проблемы, или же нанести удар по могуществу Саладина в Египте. Последняя мысль ему понравилась, и Плантагенет приказал купить тысячи верблюдов. Однако новый поход крестоносцев в июле месяце через знойные пустыни Синайского полуострова оказался совершенным безумием, и в конце концов было решено отступить и вернуться в Рамлу.


На обратном пути судьба преподнесла английскому королю подарок. Известно, что местные бедуины грабили курсирующие между Дамаском и Каиром караваны так часто, как только это было возможно. При появлении одного из них кочевники сбегались, кружили вокруг каравана, обступая его со всех сторон, и перерезали горло богатым купцам, несмотря на то, что те тоже были мусульманами. Еще до первого ночного воя шакалов грабители исчезали за холмами, унося с собой добычу. И вот в начале июля по огромным просторам аравийских пустынь пронеслось сенсационное известие: караван из трех тысяч верблюдов, груженных сокровищами, о которых мечтали все цирюльники Багдада, шел, сам того не подозревая, навстречу франкской армии, которая возвращалась к своим базам. Под навесами из шерсти кочевых верблюдов ехала вереница очаровательных восточных красавиц. Караван с тремя тысячами верблюдов, груженных всевозможными богатствами и золотыми динарами, был способен поразить воображение любого… Английский король, имевший своих шпионов почти повсюду, узнал, что бедуины, понимая всю значимость этого каравана, охраняемого пятьюстами мамлюков, были бы непрочь объединиться с англичанами, чтобы атаковать его. Итак, они объединили свои силы и договорились о дележе добычи. Ричард Львиное Сердце стоял лагерем у Латруна, когда ему сообщили, что в двадцати километрах отсюда, у источника, называемого Ал-Хисса — «Круглый Водоем», у подножия гор Хеврона, роскошный караван прохлаждается, если можно так выразиться, под охраной некого эмира Фахр ад-Дина, прозванного Золотым Тельцом, и пятисот всадников, которых Саладин одолжил богатым коптским купцам, чтобы помочь им пересечь пустыню в безопасности, чтобы в их ушах не звенели надоедливые крики грабителей караванов… Ричард с трудом поверил, что такой богатый караван оказался на пути армии крестоносцев, и он захотел своими глазами увидеть, не стали ли бедуины жертвами миража. Переодевшись в тряпье, похожее на то, которое носят погонщики верблюдов, вместе с двумя баронами, также одетыми в лохмотья, он поскакал к влажным пескам Ал-Хиссы. И его взору предстала радостная картина… На рассвете следующего дня с тысячей рыцарей, каждый из которых посадил позади себя на лошадь пехотинца, и множеством бедуинов он окружил расположившийся лагерем караван. Увидев числом атакующих купцы, их слуги и охрана были охвачены паникой. Караванные стражи разбежались в мгновение ока, оставив караван на милость франкам. Английский король не щадил себя. Он лично принял участие в резне, которая напомнила христианам лучшие дни Рено де Шатильона. Впрочем, предоставим слово Амбруазу, оставившему нам подробный рассказ об этом набеге: «Люди, которые вели караван, были пленены сержантами и рыцарями и следовали за ними, ведя на поводу больших верблюдов, груженных раскрашенными сундуками, мулов, перевозивших столько богатств: золото, серебро, шелк и бархат из Дамаска, ткани из Багдада, пурпурные материи, стеганные одеяла, изысканные одежды, шатры и палатки в превосходном состоянии, лекарственные травы и медикаменты, сосуды, бурдюки, шахматные доски, горшки и серебряные подсвечники, перец, тмин, сахар, воск, всевозможные пряности и множество других драгоценных вещей, доспехи с узорами, выполненными на каирских базарах. В общем, никогда еще крестоносцы на своем веку не видели такой богатой добычи». Кроме того, что перечислил поэт Амбруаз, английский король захватил четыре тысячи семьсот верблюдов, три тысячи лошадей, столько же мулов и пятьсот пленников.


Рекомендуем почитать
...Азорские острова

Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.


В коммандо

Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.


Палата № 7

Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.


Записки сотрудницы Смерша

Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.


Экран и Владимир Высоцкий

В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.