Саладин, благородный герой ислама - [19]

Пока Амори вел переговоры с византийским императором и обдумывал свои будущие походы, Нур ад-Дин овладел крепостью Крак де Монреаль, расположенной на берегу Мертвого моря, прямо в сердце Трансиордании, терпеливо освоенной первыми основателями Иерусалимского королевства. Это была ощутимая потеря для трансиорданских христиан, ибо экономические ресурсы этой богатой сеньории приносили им большие доходы. Именно в этой части Моавского плоскогорья выращивали виноград, злаки, оливковые деревья, сахарный тростник. Этот сахар вывозился довольно далеко: на острове Кипр купцы торговали пудрой, которая называлась «сахар из Крака де Монреаль». Эта величественная крепость Монреаль с тремя рядами стен считалась неприступной. Она была построена королем Бодуэном, чтобы наблюдать за восточной границей Иерусалимского королевства, осуществлять таможенный контроль над караванами, следующими по великому пути, названному Дарб ал-Хадж, и защищать от грабительских набегов бедуинов земледельческое население Моава и Идумеи, труд которого способствовал обогащению франкской колонии Трансиордании.

После своего устройства в Монреале Нур ад-Дин пригласил Саладина приехать. Он вызвал его к себе, чтобы договориться о том, как остановить натиск Иерусалимского королевства, чьи мощные крепости растянулись на триста километров. Конечно, у него уже сложился план захвата земель Трансиордании с помощью египетских войск правителя Каира. Итак, Саладин отправился в путь. Знал ли он о тайных замыслах Нур ад-Дина? Это нам не известно. Понимая, сколько сирийских эмиров завидовали его возвышению и жаждали ему навредить, опасаясь быть арестованными и изгнанными из Египта, а также не желая открывать своим сомнительным дамасским друзьям дорогу в долину Нила, он по пути к Нур ад-Дину передумал и вернулся в Каир под предлогом того, что внезапно узнал о заговоре, назревавшем в столице. Нур ад-Дин рассердился, решил лишить Саладина головы и поклялся лично возглавить сирийцев, чтобы схватить мятежника.

Это известие переполошило весь Каир. Приверженцы Саладина засуетились. Недовольные же объединились и приняли все меры, чтобы встретить Нур ад-Дина. Первые говорили о том, что необходимо противостоять намерениям властелина Дамаска с помощью оружия и рассчитывали на командиров гарнизона, в верности которых были уверены. Согласно биографу Саладина, выполнявшего при нем также обязанности секретаря, владыка Египта был единственным, кто не внял этому совету, и ответил жаждущим сражения: «Мы не должны даже помышлять о подобных вещах». Другие арабские историки сообщают, что некоторые из его визирей призывали его не совершать непоправимое. Они пытались объяснить ему, что настоящим владыкой Египта является Нур ад-Дин, и если им придется выбирать между Саладином и Нур ад-Дином, они не будут колебаться! «На что ты рассчитываешь, — говорил ему один из них, — спрашивая у нас, как мы поступим? Неужели ты не знаешь, что Нур ад-Дин пользуется доверием багдадского халифа? Если повелитель правоверных узнает, что мы намерены с мечом защищать твое дело, он тут же заключит союз с христианами, да проклянет их Аллах, и прекратит все войны, чтобы прибыть в Египет, где он, ко всему прочему, найдет немало заговорщиков и среди египтян, и в армии, и в администрации, и среди твоего собственного окружения.

Я советую тебе действовать следующим образом, чтобы не навлечь на себя его гнев: ты без промедления должен послать к Нур ад-Дину гонца со следующими словами: «До меня дошли слухи, что вы намерены прибыть сюда с целью лишить Египет моей опеки. Для чего все это? Пусть мой повелитель пошлет за мной скорее стража, чтобы тот привел меня с петлей на шее, он не встретит с моей стороны никакого сопротивления4*». Этот разговор, дословно переданный арабским автором Ибн ал-Асиром в его «Истории атабегов», казалось, убедил Саладина в бесполезности братоубийственной войны, которую не поддержит ни общество, ни его войска, способные продаться за более высокую цену, ни его осторожные министры, готовые бросить его при первой же возможности. Он был один. Еще не пришло то время, когда он мог вести себя непримиримо. Он был слишком умен, чтобы считать, будто его положение в Каире было отныне прочным. Все же он захотел показать, что он еще владыка. Он избавился от тех эмиров, которые коротали свое свободное время, плетя против него интриги, отправив их в удаленные гарнизоны, где свирепствовала малярия. Своему племяннику и нескольким сирийцам он поручил завоевать королевство Барка и обследовать часть средиземноморского побережья. Своего брата он снарядил для захвата богатой Нубии. Последний покрыл себя славой, овладел важными крепостями, взял контрибуцию, переплыл Красное море и основал в Йемене айюбидскую династию. Но дни Саладина, казалось, были сочтены, ибо Нур ад-Дин призвал в Монреаль большое месопотамское войско и, не желая больше откладывать свою встречу с Саладином, стремительно двинулся к сказочно богатому Египту. Но в тот момент, когда он пересекал границу древней империи фараонов в среду 15 мая 1173 года, он умер от осложнения после обычной ангины.