— Как дела? — спросил я.
Он покачал головой.
— Ничего. «МГМ» не может уступить нам Гарбо, они сами собираются снимать звуковой фильм.
— А что насчет Марион Дэйвис?
— Я только что говорил с ней, роль ей нравится, но она считает, что она не для нее. Может, еще раз попробовать Синтию Рандал? Подобный простой обходится вам в тридцать тысяч в день.
Я закурил сигарету и посмотрел на него.
— Лучше потерять их сейчас, чем позже, когда фильм будет освистан.
— Может, мы сможем пригласить актрису из Нью-Йорка?
— Нет времени, — ответил я. — Это займет десять дней, а значит, потери составят триста тысяч.
В этот момент появилась Рина с бутербродами.
— Я подумала, что вы голодны.
Я взял один и начал мрачно жевать. Рина повернулась к Пирсу, и тот тоже взял бутерброд.
— Благодарю, мисс Марлоу.
— Не стоит, — ответила Рина и направилась к Неваде.
— Вот бы найти актрису с таким голосом, как у нее, — сказал подошедший в этот момент звукооператор.
— Что ты имеешь в виду?
— В ее голосе что-то есть. От такого голоса зрители со стульев попадают.
— Ты говоришь о Рине?
— Да, а посмотрите, как она выглядит. Это же женщина на все сто.
— А ты как думаешь? — я повернулся к Дэну.
— Согласен.
— Тогда давайте пробовать, — сказал я, поднимаясь. — Тридцать тысяч в день большие деньги.
Когда я попросил Рину сказать несколько слов в микрофон, она восприняла это как шутку. И даже когда я собрал актеров для пробной сцены, она все еще не понимала, что я задумал. Серьезность моих намерений стала для нее очевидной, лишь когда в два часа ночи мы уселись в просмотровом зале.
Ничего подобного в кино я доселе не видел. На экране Рина казалась еще обворожительней, чем в жизни. Я следил за ее игрой, затаив дыхание.
Я повернулся к ней.
— Иди домой и ложись спать. Я жду тебя в костюмерной в шесть утра. В девять мы начинаем съемку.
Рина покачала головой.
— О, Джонас. Шутка зашла слишком далеко. Я не хочу в ней участвовать.
— Ты должна быть на площадке в десять, — жестко произнес я. — И помни, что это ты мне позвонила, а не я.
Я взглянул на Неваду. На лице его было написано смущение, но невинное выражение его глаз мне не понравилось.
— А ты лучше проследи, чтобы она не проспала, — сердито сказал я.
С этими словами я повернулся и вышел из зала, сопровождаемый недоуменными взглядами.
Я медленно приоткрыл один глаз и посмотрел на часы. Два часа! Я быстро поднялся и вскрикнул от боли, пронзившей мою голову. Дверь отворилась.
Это был Дэн в кремовых брюках и спортивной рубашке. В руках он держал стакан с жидкостью, похожей на томатный сок.
— Вот, выпейте, и все пройдет.
Я поднес стакан к губам. На вкус это было ужасное пойло, но он был прав. Через несколько минут голова начала проясняться. В спальне был полный бардак.
— А где девочки? — спросил я.
— Я заплатил им и отправил домой.
— Боже, — я с трудом поднялся на ноги. — Мне надо ехать на студию, съемки должны были начаться в девять.
Дэн улыбнулся.
— Я позвонил и сказал, что вы устали, но будете во второй половине дня. Я подумал, что вам лучше поспать. Это была изнурительная ночь.
Я улыбнулся ему в ответ. Действительно, это была изнурительная ночь. За эту ночь мы с Дэном сильно устали. Я встретил его, когда уходил со съемочной площадки, и предложил отвезти в город. По пути мы решили остановиться где-нибудь и передохнуть. Я был взвинчен до предела, и Дэн посоветовал мне расслабиться. Мы проехались по нескольким ночным клубам, и после изрядного количества выпитого виски появились девочки. Дэн нашел их с помощью маленькой черной записной книжки. Такие книжки есть у всех агентов. Расслабился я хорошо, но удастся ли мне теперь вернуться в нормальное состояние.
Когда я вышел из ванной, слуга-японец принес яйца и сосиски. Я съел шесть яиц и около дюжины сосисок. Когда я допивал четвертую чашку кофе, Дэн улыбнулся и спросил:
— Ну, как теперь?
— Никогда в жизни не чувствовал себя лучше.
Это было правдой. Я испытывал расслабленность и умиротворенность. Не было и тени обычного напряжения, сковывавшего меня в начале дня.
— Так что ты там говорил о делах?
Мы о многом говорили с ним прошлой ночью. Обычно я не пускаюсь в откровения с незнакомыми людьми, но Дэн был человек особого склада. Раньше я не встречал таких — он буквально очаровал меня. Он был умный, практичный и всегда знал, чего хочет. В делах он был на голову выше меня, и я это понял. Конечно, так долго продолжаться не будет, но сейчас мне нужна была помощь именно такого человека, как Дэн Пирс.
— Сегодня утром я продал свое агентство, — сказал Дэн.
— Зачем?
— Хочу работать с вами.
— А ты не поторопился? Я собираюсь делать только один фильм. На что же ты надеешься в дальнейшем?
Дэн усмехнулся.
— Это вы сейчас так говорите и, возможно, даже верите в это. Но я знаю другое. У вас есть чутье для кинобизнеса, настоящее чутье, которого лишены многие. Вы открыли для себя новую азартную игру и обязательно сыграете в нее.
Я отхлебнул кофе. Перспектива была довольно туманная, но я любил такие вещи.
— А почему ты думаешь, что сможешь быть мне полезен? — спросил я.
— Потому что я знаю в этом бизнесе все закоулки, все грязные трюки, разобраться в которых вам понадобится много времени. Вы деловой человек, и время представляет для вас большую ценность. Вы не особо нуждались бы во мне, если бы занимались только кино. Но ведь это не так, и никогда так не будет. Для вас только новый вид игры.