Сакральная связь. Антология мистики - [37]
Несмотря на то, что при первом посещении этого места Вольферт постарался запомнить как можно больше ориентиров, прошло немало времени, прежде чем удалось найти ту окруженную деревьями полянку, где, как предполагалось, были зарыты сокровища. Когда они вышли к скале, на выступе которой Вольферт в прошлый раз обнаружил три загадочных креста, он, посветив фонарем, показал их доктору. У всей честной компании сердца учащенно забились, ибо с предстоящим испытанием каждый связывал свои самые сокровенные надежды.
Доктор передал Вольферту Веберу фонарь, а сам достал лозу – небольшой раздвоенный у основания прутик. Взявшись за короткие концы, он направил длинный перпендикулярно вверх, походил туда-сюда, удерживая прутик на некотором расстоянии от земли, но безрезультатно; все это время Вольферт светил ему фонарем и, затаив дыхание, следил за его манипуляциями. Вторая попытка оказалась более успешной – лоза стала медленно поворачиваться. Лицо доктора посерьезнело, и он дрожащими руками сжал прутик еще сильнее. Лоза вращалась не переставая, до тех пор, пока не застыла, указывая, как стрелка компаса, прямо под ноги доктору.
– Здесь! – едва слышно произнес он.
Вольферт почувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет наружу.
– Ну что, копать? – спросил негр, берясь за лопату.
– Pots tausend[9], нет! – резко ответил доктор.
Он велел компаньонам держаться к нему как можно ближе и помалкивать. Сначала нужно было принять определенные меры предосторожности и совершить кое-какие церемонии, чтобы защититься от злых духов, стерегущих зарытые сокровища. Проделав необходимые манипуляции, доктор очертил установленное место кругом, достаточно широким, чтобы в него поместились все трое. Затем набрал сухих веток и листьев, разжег костер и бросил в огонь какие-то снадобья и сушеные травы из корзины, которую принес с собой. Над костром поднялся густой дым и распространился едкий запах, на удивление отдававший серой и асафетидой[10]. Возможно, обонятельные нервы духов и призраков находят его приятным, но бедный Вольферт от этого зловония едва не задохнулся в кашле, перешедшем в хриплую одышку, на что разбуженная громким звуком роща отозвалась эхом. Доктор Книпперхаузен расстегнул медные застежки и раскрыл толстую книгу, которую до того держал под мышкой. Это было печатное издание на немецком языке с буквами, оттиснутыми черной краской и киноварью. Вольферт светил фонарем на книгу, а доктор, вооружившись очками, прочитал какие-то заклинания по-немецки и по-латыни. Лишь после этого он велел Сэму взять кирку и приступить к работе. Земля оказалась твердой – явный признак того, что ее не тревожили долгие годы. С трудом преодолев верхний слой почвы, Сэм добрался до песка и гравия, копать стало легче, и он с воодушевлением принялся уже лопатой раскидывать землю налево и направо.
– Тсс! – предостерег компаньонов Вольферт, которому послышались чьи-то шаги по сухой листве и шуршание в кустах. Сэм прервал работу, и все трое навострили слух. Никаких шагов – вокруг было тихо. Мимо беззвучно пролетела летучая мышь; птица, напуганная ярким светом, пробивавшимся сквозь деревья, вспорхнула с гнезда и сделала несколько кругов над костром. В полном безмолвии уснувшего леса можно было различить журчание потока, омывающего скалистый берег, и далекий рокот воды у камней близ Врат Ада.
Негр возобновил работу; вскоре он выкопал довольно глубокую яму. Все это время доктор стоял у самого края и периодически зачитывал из своей книги какие-то заклинания или подбрасывал в огонь снадобья и травы; с другого края ямы Вольферт, склонившись, внимательно наблюдал за каждым движением лопаты. Любой человек при виде этой сцены, расцвеченной всполохами костра, мерцаниями фонаря и их зловещими отсветами на красном плаще Вольферта, наверняка принял бы коротышку доктора за черного мага, творящего очередное злодеяние, а седовласого негра – за злобного гоблина, состоящего у него на службе.
Но вот лопата старого рыбака наткнулась на какой-то твердый предмет – полый, судя по звуку, от которого сердце Вольферта радостно затрепетало. Сэм снова ударил лопатой.
– Это сундук, – сообщил он.
– Ручаюсь, набитый золотом! – воскликнул Вольферт и захлопал в ладоши от восторга.
Едва он это сказал, как до его слуха откуда-то сверху донесся шорох. Вольферт поднял глаза и – о ужас! – в отблесках угасающего пламени увидел над гребнем скалы зловещую физиономию утопшего флибустьера. Мертвец смотрел прямо туда, где он стоял, и мерзко ухмылялся.
Издав громкий вопль, Вольферт уронил фонарь. Его паника передалась остальным. Негр одним прыжком выскочил из ямы; доктор, бросив книгу и корзину, стал читать молитвы по-немецки. Все были охвачены ужасом и смятением. Костер еле тлел, фонарь погас. В суматохе кладоискатели натыкались друг на друга, отчего пришли в полное замешательство. Им казалось, что на них ринулись целые полчища призраков, и в мерцающем свете угасающего костра мерещились странные фигуры в красных колпаках, орущие и беснующиеся. Доктор рванул в одну сторону, негр в другую, а Вольферт устремился к берегу. За ним гнались. Вольферт отчетливо слышал твердую поступь. Он мчался напрямик через густой колючий кустарник, но преследователь не отставал. Шаги слышались уже ближе. Вольферт почувствовал, как его хватают за плащ… и вдруг кто-то напал на преследователя. Завязалась отчаянная драка. Прогремел выстрел. Вспышка пороха на секунду осветила скалу и кустарник, выхватив из темноты две сцепившиеся фигуры. В следующий миг опять сгустилась тьма, еще более непроглядная, чем прежде. Борьба продолжалась. Противники душили друг друга, кряхтели, стонали, катались по камням, чертыхались и рычали, словно свирепые псы, перемежая дикие возгласы проклятиями. Вольферту почудилось, что один из голосов принадлежит флибустьеру. Он с радостью убежал бы, но, оказавшись на самом краю пропасти, не мог сделать и шагу.
В книгу входят произведения поэтов США, начиная о XVII века, времени зарождения американской нации, и до настоящего времени.
От исторических и фольклорных сюжетов – до психологически тонких рассказов о современных нравах и притч с остро-социальным и этическим звучанием – таков диапазон прозы Бене, представленный в этом сборнике. Для рассказов Бене характерны увлекательно построенный сюжет и юмор.
«Есть книга вечная любви…» Эти слова как нельзя лучше отражают тему сборника, в который включены лирические откровения русских поэтов второй половины XIX – первой половины XX века – от Полонского, Фета, Анненского до Блока, Есенина, Цветаевой. Бессмертные строки – о любви и ненависти, радости и печали, страсти и ревности, – как сто и двести лет назад, продолжают волновать сердца людей, вознося на вершины человеческого духа.
Стихи, составившие эту книгу, столь совершенны, столь прекрасны… Они звучат как музыка. И нет ничего удивительного в том, что эти строки вдохновляли композиторов на сочинение песен и романсов. Многие стихи мы и помним благодаря романсам, которые создавались в девятнадцатом веке, уцелели в сокрушительном двадцатом, и сегодня они с нами. Музыка любви, помноженная на музыку стиха, – это лучшая музыка, которая когда-нибудь разносилась над просторами России.
Стихотворное наследие А. Н. Апухтина (1840–1893) представлено в настоящем издании с наибольшей полнотой. Издание обновлено за счет 35 неизвестных стихотворений Апухтина. Книга построена из следующих разделов: «Стихотворения», «Поэмы», «Драматическая сцена», «Юмористические стихотворения», «Переводы и подражания», «Приложения» (в состав которого входят французские и приписываемые поэту стихотворения).http://ruslit.traumlibrary.net.
«В те времена, когда из Петербурга по железной дороге можно было доехать только до Москвы, а от Москвы, извиваясь желтой лентой среди зеленых полей, шли по разным направлениям шоссе в глубь России, – к маленькой белой станции, стоящей у въезда в уездный город Буяльск, с шумом и грохотом подкатила большая четырехместная коляска шестерней с форейтором. Вероятно, эта коляска была когда-то очень красива, но теперь являла полный вид разрушения. Лиловый штоф, которым были обиты подушки, совсем вылинял и местами порвался; из княжеского герба, нарисованного на дверцах, осталось так мало, что самый искусный геральдик затруднился бы назвать тот княжеский род, к прославлению которого был изображен герб…».
Загадочная и мистическая Индия. Изуверская секта, словно возникшая из прошлого. Секрет проклятого сокровища. А чтобы разобраться со всем этим, нужен великий сыщик. Ну, или просто - сыщик и медиум.
Атмосферный, леденящий кровь, мистический роман начинающего английского писателя. Книга, мгновенно ставшая бестселлером, по праву была названа «живой классикой готики» и получила одобрение самого Стивена Кинга.Лоуни — странное пустое место, расположенное на побережье Англии. Отправляясь вместе со своей семьей в паломничество к здешней святыне, пятнадцатилетний подросток даже не подозревал, с чем ему предстоит столкнуться в этом жутком, унылом краю. Пугающие чучела, ужасные ритуалы, необычное поведение местных жителей, скрывающих страшную тайну, внезапный оползень и обнаруженный труп младенца, выпавший из старого дома у подножия скал…Победитель COSTA FIRST NOVEL AWARD и Best Book of the YearПремия British Book Industry AwardsBest Summer Books of 2016 by Publishers WeeklyA Best Book of 2015 by the London Times and the Daily Mail«Не просто здорово, а восхитительно.
Он фотограф. То что он снимает некоторым людям и в кошмарах не может присниться. Он видит смерть каждый день и уже привык к своей странной жизни. Но появляется человек, который толкает его на путь размышлений и пересмотра своих ценностей.Что в итоге победит - прижившаяся за годы привычка видеть смерть или желание что-то изменить в своей жизни?
Роман "ДAP" - первая книга мистической трилогии. В ней нет оборотней и вампиров, волшебников и нереальных миров, но есть самая обычная девушка, проживающая в наши дни, получившая "дap" о котором не просила. Представьте, что в одно солнечное или дождливое, не важно, утро вы просыпаетесь с крыльями за спиной. Вот так просто - открыли глаза, пошли принимать душ и-и-и… Изменится ли после этого Ваша жизнь? Куда бежать с подобной проблемой: в психиатрическую клинику, секретную лабораторию, а, может, на телевидение в шоу «Кунсткамера»? Но крылья это не предел, это начало череды необъяснимых, пугающих и болезненных событий в жизни Сары Лисы. .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люди безрассудно приняли наследие древней цивилизации Птумеру и повторили её ошибки. Так на них пало проклятие, погубившее птумерианцев. Для борьбы с его проявлениями Церковь Исцеления, организация, занимающаяся исследованием и использованием наследия погибшей цивилизации, создала охотников. Благодаря изменённым тайной силой крови бойцам Церкви в течение многих лет удавалось сохранять тёмную сторону своих чудодейственных лекарств в тайне. Но долго ли продлится мнимое спокойствие?
13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.