Сакральная связь. Антология мистики - [29]

В чем признавались здесь, сейчас, у врат в загробный мир, меняя тексты эпитафий на беспощадную, святую, ужасающую правду, которая на этом свете была никому не известна, а может, просто ее не хотели знать или притворялись, будто не знают.

Я подумал, что и она, вероятно, восстала из чрева могилы и в этот момент, подобно другим, кается в своих прегрешениях.

Уверенный, что теперь мне не составит труда найти ее, я пошел ей навстречу мимо бесчисленных скелетов и трупов, между могил, ощетинившихся раскрытыми гробами, ибо страх больше не сковывал меня.

Несмотря на саван, скрывавший лицо, я узнал ее издалека.

На мраморном кресте вместо прежней надписи – «Она любила, была любима и умерла» – значилось:

«Намереваясь обмануть своего любовника, она отправилась на свидание, замерзла под дождем и умерла».

Говорят, на рассвете меня обнаружили лежащим без чувств на ее могиле.

Вашингтон Ирвинг

Приключение черного рыбака

Кто не знает Черного Сэма или, как его все зовут, Грязнулю Сэма – старого негра, который рыбачит в проливе без малого полвека. Много лет назад Сэм – тогда еще молодой парень, выделявшийся силой и энергичностью среди остальных чернокожих жителей провинции, – работал на ферме Киллиана Зуйдама на Лонг-Айленде. Однажды, закончив работу пораньше, он отправился порыбачить к Вратам Ада. Стоял тихий летний вечер.

У Сэма был легкий ялик; хорошо зная тамошние течения и водовороты, Сэм то и дело перемещал стоянку с места на место, по мере того как поднималась вода, гонимая приливом, – от Курицы с Цыплятами к Свиному Заду, от Свиного Зада к Горшку, от Горшка к Сковороде; но, увлекшись рыбалкой, он не заметил, как начался отлив. Сэм понял, что произошло, только когда до него донесся шум воды, бурлящей в водоворотах и на стремнинах; с большим трудом удалось ему провести ялик через рифы и буруны между подводными камнями и пенистыми гребнями к островку Блэквелл. Здесь Сэм бросил якорь, чтобы дождаться следующего прилива и спокойно добраться домой. К ночи поднялся сильный ветер. С запада черным пологом надвигались тучи; громыхавшие время от времени раскаты грома и вспышки молний свидетельствовали о приближении грозы. Сэм решил перебраться к острову Манхэттен, где можно было найти убежище понадежнее, и греб вдоль побережья, пока не увидел укромную бухточку под нависшей скалой. Там он привязал ялик к корневищу угнездившегося в расщелине дерева, раскидистые ветви которого образовывали над водой что-то вроде широкого шатра. Налетевший ураган гнал по реке белые гребни, дождь барабанил по листьям, гром гремел все сильнее, а стрелы молний, казалось, танцевали на волнах прилива. Сэм же, укрытый от непогоды скалою и деревом, свернулся калачиком в лодке и заснул под мерное покачивание волн. Когда он проснулся, вокруг было тихо. Гроза ушла, и только где-то далеко на востоке изредка мелькали слабые всполохи. Ночь была темной и безлунной; по уровню воды Сэм определил, что уже около полуночи. Он собрался было сняться с якоря, чтобы плыть к дому, как вдруг заметил на воде быстро приближавшийся к нему мерцающий огонек. Скорее чутьем Сэм догадался, что этот свет идет от фонаря на носу лодки, которая бесшумно скользила вдоль берега, прячась в его тени. Лодка вошла в небольшую бухточку по соседству с той, где нашел приют Сэм. На берег выскочил человек с фонарем, что-то поискал на земле и закричал: «Есть! То самое место, вот и железное кольцо!» Он привязал лодку и вернулся, чтобы помочь своим товарищам выгрузить на берег нечто довольно тяжелое. Благодаря тому, что свет фонаря время от времени выхватывал их фигуры из темноты, Сэм насчитал пять дюжих отчаянных молодцев в красных шерстяных колпаках и одного в треуголке, видимо, их предводителя. Все были вооружены – тесаками, длинными ножами и пистолетами. Разговаривали они между собой вполголоса на незнакомом языке, которого Сэм не понимал.

Высадившись на сушу, они полезли на крутой каменистый берег прямо через кустарник, волоча за собой тяжелый груз. Сэм просто сгорал от любопытства; бросив свой ялик, он бесшумно взобрался на гребень скалы, откуда можно было незаметно наблюдать за странными людьми. Они устроили привал, а старший тем временем принялся шарить в кустах, подсвечивая фонарем.

– Лопаты взяли? – спросил один.

– Здесь, – ответил другой, тащивший их на плече.

– Придется копать поглубже, чтобы никто не нашел, – включился в разговор третий.

По телу Сэма пробежал холодок. Он представил, что перед ним шайка убийц, собирающихся зарыть свою жертву. От этой страшной догадки ноги в коленях подкосились. В волнении он нечаянно дернул ветку, за которую держался, свесившись над обрывом, и она предательски затрещала.

– Что это? – воскликнул один из дюжих молодцев. – Кто-то шевелится в кустах!

Они посветили фонарями в том направлении, откуда донесся шум. Могучий детина в красном колпаке взвел курок и навел пистолет прямо туда, где прятался Сэм. Рыбак в ужасе замер, затаив дыхание; одно движение, чувствовал он, и ему конец. К счастью для Сэма, его темная кожа сливалась с листвой, и он остался незамеченным.

– Никого, – сказал человек с фонарем. – Какого черта ты хватаешься за пистолет! Пальнешь ненароком – всю округу поднимешь на ноги!