Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке) - [111]

Ибн Халдун рассказывает в своей «Истории берберов», что в 655 г. хиджры [9] король Туниса принял посольство с дорогими подарками дружественного и союзного правителя Канема, чье имя не названо. Это событие превосходно согласуется с могуществом Дунамы, простиравшемся далеко на север; завладев всем Феццаном, он, вполне вероятно, мог завязать более тесные связи с королем Туниса. Еще одно событие, упоминаемое тем же автором без ссылки на какого-то определенного короля Канема, благодаря одной арабской рукописи, обнаруженной на Мальте, удалось отнести к правлению Дунамы Диббалами. Ибн Халдун рассказывает, что в 656 г. х. (1257 г.) [10] король Канема распорядился убить одного из сыновей известного воинственного авантюриста Каракуша, засевшего в Уаддане, а мальтийская рукопись, добавляя имя, дает доказательство, что этим королем был Дунама Диббалами. В ней говорится, что сын Каракуша, преисполненный жаждой деятельности и из-за склонности к приключениям, отошел в страну Уаддан, при завоевании которой его отец был прибит к кресту по приказу Яхьи ал-Майорки (609 г. х.), и что его появление послужило там сигналом к новым войнам [11]. Но король Канема, Дунама Диббалами, напал на нарушителя спокойствия, взял его в плен и убил, а его голову послал в столицу Канема, приказав выставить на обозрение народа [12].

За блестящим правлением Дунамы Диббалами последовал приблизительно двухсотлетний несчастный период, в течение которого государству постоянно угрожали внутренний распад и гибель от внешних врагов. Распри вокруг престолонаследия и убийства правителей, заговоры сановников и междоусобные войны не меньше, чем внешние враги, подрывали процветание молодого государства. Не приходится удивляться, что мой список правителей в этот период значительно отличается от хроники, которой следовал Барт, ибо это было время, когда редко выдерживалось законное наследование власти от отца к сыну, а большинство королей погибало насильственной смертью. Хроники Барта приводят между Дунамой Диббалами и Али бен Дунамой, при котором исстрадавшаяся страна начала приходить в себя, тридцать королей, в то время как в моем списке их содержится 28. Правда, в обоих источниках встречаются много одинаковых имен, но последовательность правителей не одинакова, а многие правления, которые подтверждаются несомненными свидетельствами, в моем списке полностью отсутствуют.

Первые правители этого периода стремились продолжить военные предприятия Дунамы Диббалами против живущих к югу от Кома-дугу-Йобе племен, среди которых выделялись своей активностью и военными успехами сао. Они еще и сегодня живут в устах народа, но уже окруженные легендарным ореолом. Хотя традиция признает их близкое родство с первоначальными жителями области Чада и с керибина, еще и сегодня кое-где рассеянные по стране (о них будет речь в другом месте), она описывает их как людей, мало в чем похожих на последующие поколения, даже как настоящих великанов. В Нгале еше показывают в качестве их домашней утвари объемистые сосуды, частично кувшины, в которых они когда-то носили воду из Чада или Шари (колодцы, как говорят, были тогда неизвестны, а значительные расстояния, часто отделявшие их поселения от названных источников воды, не имели значения для таких великанов), частично большие миски, из которых они ели. Если несколько слов, записанных мною у стариков в Нгале как слова из языка сао, действительно взяты из этого языка, то его следует отнести к диалектам макари, на которых говорят в местности котоко. Сао ныне полностью исчезли, и, хотя упомянутые керибина и будума, возможно, родственны им, или, как многие утверждают, если даже они вошли в состав племени бедде на западе государства Борну, достоверные основания для подобных предположений до сих пор неизвестны. После того как еще в середине XIV в. они разбили подряд четырех королей Канема, которые пошли против них войной, их сопротивление, должно быть, было сломлено в конце того же столетия, ибо с этого времени они больше не фигурируют в хронике в числе врагов государства. Короли же, когда им пришлось уйти из Канема, смогли разместить свою резиденцию в местности Кага (или скорее людей кага, или кава), которая расположена между Гуджебой и Удже и называется собственно Мабани, т. е. на юге нынешнего государства Борну и в непосредственной близости от места расселения сао.

Основные события XIV и XV вв. — изгнание королей из Канема и их обоснование в Борну связаны друг с другом. Первое вызвали булала. Они основали владение в местности племени кука в нижнем течении реки Баты и на берегах озера Фитри. Барт считает (как я полагаю, ошибочно), что они находятся в тесной родственной связи с царским родом в Канеме. В период распада государства Канем, который последовал за сильным правлением Дунамы Диббалами, они усилились, добились влияния, стали успешно нападать на некогда столь опасного соседа и в течение последних десятилетий XIV в. покончили с его господством в Канеме. Сначала был побежден король Дауд бен Никале (Ибрахим), он был изгнан из старой столицы Нджими и в конце концов убит в битве предводителем булала Абд ал-Джлилем. Тот факт, что Дауд, в остальном ничем не примечательный правитель, но все же получивший некоторую известность благодаря потере прославленной столицы государства, вообще не встречается в моем списке королей, отчетливо свидетельствует о ненадежности списка. Следующие короли разделили печальную судьбу Дауда, пока его четвертый преемник, как уже упоминалось, в конце XIV в. не оставил Канем и не перенес центр государства в Борну. Удивительно то, что это государство, ослабленное постоянными войнами и поражениями и не оставляемое в покое булала, вообще смогло закрепиться в некогда столь успешно защищавшейся области. Это тем более поразительно, что в последующий период, вплоть до второй половины XV в., беспрерывные междоусобные войны, вызванные борьбой за престолонаследие и выступлениями высших сановников, грозили истощить последние силы государства.