Сахалин - [21]

Шрифт
Интервал

Следователь совсем

Так-то, коллега! У нас хоть и поселение, но порядки жесткие.

— А Журавлев? — спросил Яровой.

— Володька? Да с его головой дальше Ноглик и соваться нечего. Он же чеканутым был! Куда ему кого-то убивать?

— Кто его контролирует?

— Ох! Ну, насмешили! Он же в порту работает. Два раза в день мои ребята его отмечают. Во сколько пришел, во сколько ушел.

— Не понял, — признался Яровой.

— Ну, вахтерами на пропускной кто может работать в порту? Только мои внештатные сотрудники! Куда ж мне его еще проверять? Он весь день на наших глазах работает.

— Да, четкая у вас система, — улыбнулся Яровой, мысленно обругав себя за свою поездку, какую теперь счел смешной и нелепой.

«Да, а часы? Да что там, водят за нос, крутят, смеются, мол, поищи, походи вокруг нас. А мы еще масла в огонь добавим. Они же на всякие ухищрения способны! Вон как Беник с плотом придумал! Хотя чему удивляться? Он же прямо сказал, что ненавидит всех нас. Да и понятно. После Тигильского начальника есть основания. Злость глаза застилает. В каждом — только его видит. Его одного. Вот и мне перепала крупица ненависти», — подумал следователь.

— Ничего, коллега! Все ошибаемся! И я в свое время — тоже! Всякое бывает! — ободрял Ярового начальник милиции.

— Вы мне не сможете оказать услугу?

— Пожалуйста! Рад буду помочь, чем только располагаю, — приподнялся начальник милиции. И полез во внутренний карман кителя.

— Мне нужны два ваших сотрудника.

— Зачем? — опешил начальник.

— Хочу проверить следственную версию.

— Где?

— На деляне у Сени.

— Напрасно. Я вам не советую тратить время попусту. Или вы мне не доверяете?

— Почему же! Я не хочу вас обидеть этим. Но эта версия, если она подтвердится, поставит точку на моей ошибке. И вот тогда я целиком поверю в вашу правоту и признаю свое фиаско. Это дело не просто об убийстве. Оно прежде всего — дело моей совести! Ведь либо я найду убийцу и буду спокоен, что никто не погибнет больше от его руки, либо я сам себе должен буду сказать, что заболев мнительностью, я не имею больше морального права работать следователем и должен буду подать рапорт. Вы понимаете, что для этого мне мало одного вашего слова.

— Я понимаю вас. Но помочь никак не могу.

— Почему?

— Не имею морального права. Во-первых, им нужно работать, а не заниматься пустыми версиями. Да и начальство не поймет. Скажут, что занимаемся не своим, ненужным делом. А я не могу подставлять под удар и подвергать сомнениям авторитет и показатели нашей работы. Во-вторых, не вижу необходимости в этой затее. И, в-третьих, это опасно. Элементарная опасность. Ведь это же тайга! Всякое бывает. А у меня работники солидные. Семейные. А не мальчишки, каким приключения важнее зарплаты! Мы не частные детективы, а официальные работники милиции.

— Ладно. Извините за беспокойство.

— Ничего, не стоит. И я вам советую как коллеге, как человеку, не ходить на деляну. Никуда. Сами лесорубы иногда в беду попадают. Опытные. Не нам чета. Зверь нападет, дерево упадет… а мы потом разбирайся…

Яровой не стал более слушать начальника милиции и, наскоро простившись, вышел из кабинета.

Нет понимания — уж не до помощи — хотя бы обошелся без подобных напутствий. «Коллега!» — злился Яровой на недавнего собеседника. И, глянув на часы, решил навестить Журавлева. До отхода катера в Адо-Тымово времени хватало с лихвой, и, чтобы не терять его впустую, Аркадий захотел понаблюдать за Володькой. Разговорить его. Может, удастся вывести на откровенность. Правда, надежд на удачный разговор было мало.

Следователь подошел к складу, сплошь заставленному штабелями бревен и едва приметил среди них Журавлева. Он сновал между штабелями с рулеткой — измерял и записывал.

— Владимир! — окликнул Яровой поселенца. Тот шевелил губами, что-то записывал в тетрадке.

— Журавлев! — позвал сортировщика Яровой. Человек кивнул головой, дав знать, что слышит. Но все еще сновал вокруг штабеля леса. Вот он поднял голову. Глянул на следователя.

— Вы звали?

— Да, я.

— Что хотели?

— Поговорить надо.

— Только не сейчас.

— А когда?

— Часа через два.

— У меня тоже время ограничено, — Яровой представился.

— Из Армении?! — лицо Владимира стало подергиваться.

— Что с тобою?!

— Устал я. Очень устал, — сел на бревно поселенец. Крупный пот выступил на лбу. Но Журавлев не замечал.

— Так каждый день работаешь? — спросил Аркадий.

— Да. Все время.

— Круглый год?

— Конечно.

— Тяжело?

— Сами видите.

— Почему с приемки леса ушел?

— Там еще хуже.

— С Клещом виделся?

— Нет.

— Как же? А древесину, лес ты у него принимал? Плоты?

— Мне повезло. В тот день он уехал домой, как только подогнал плоты. Я по узлу увидел, что он работает плотогоном. Узел узнал. Спросил его напарника. Ну и ушел. На следующий день.

— А здесь он тебя не нашел?

— Тут порт. На территорию не пустят.

— Как думаешь, он знает о тебе?

— Не знаю. Но я с ним не встречался.

— Сколько леса за день отправляешь?

— Тысячу кубов.

— Ежедневно?

— Ас Мухой виделся?

— Нет.

— А откуда знаешь, что он здесь?

— Не знаю. От вас.

— Беник про должок не напоминает?

— Какой должок?

— За Скальпа? Ты ж получил, — следил Яровой за Володькой.

— Нет у меня ничего. Нет денег. И долга нет.


Еще от автора Эльмира Анатольевна Нетесова
Фартовые

Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…


Колымский призрак

Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…


Помилованные бедой

Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.


Тонкий лед

В новом романе, предложенном читателям, рас­сказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, админи­страцией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за пре­ступления, и тех, кто оказался в неволе по необос­нованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безраз­лична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на зем­ле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.


Подкидыш

Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..


Изгои

…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…


Рекомендуем почитать
Не будет весеннего бала

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Возвращение Кольки Селифонова

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Симпозиум отменяется

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Тайна личности Борна

Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.


Шесть священных камней

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Санктус. Священная тайна

В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…


Месть фортуны. Фартовая любовь

Дети – преступники?! Дети, чья жестокость превосходит порою жестокость взрослых?! Это – не миф, а реальность. Обычная, повседневная реальность нашей жизни. Сломаны, истерзаны судьбы пацанов и девчонок, выросших по воровским «малинам» и едва ли не с молоком матери усвоивших звериный блатной «закон»: ИЛИ ТЫ – ИЛИ ТЕБЯ. Они давно уже ничего не боятся и ни во что не верят. Они готовы на все…


Когда закон бессилен

Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.


Стукачи

Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!


Ликвидатор

Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!