Сага об орке. Некомандный игрок - [23]

Напоминание о Сигмунде всколыхнуло обиду и придало мыслям определенный ход. Какого черта он так поступил? На что рассчитывал когда принижал мою роль? То, что я участвовал в битве, видело достаточно народа. Есть Гунар с Коллем, есть Грегер, есть Ингвар, есть умудрившийся выжить и оклематься Асбьёрн. Есть, в конце концов, Хельми, который хоть и ушел уже в море, но ведь рано или поздно мы пересечемся!

Я на миг утонул в мечтаниях: вот мы, всей толпой вернулись из похода, заваливаемся в трактир при постоялом дворе, а там Хельми со своей командой. Тоже отмечают возвращение. Я знакомлю пацанов с Хельми, представляю его как еще одного героя из Стьюрнова похода, а потом, как бы между прочим, спрашиваю: «Кстати, Хельми, не напомнишь, кто завалил последнюю троллиху?» И Хельми, громко так, чтоб все слышали: «Ты что, Асгейр, забыл? Ведь это твоя стрела ее сразила!» И всё. Сначала тишина, вылупленные глаза и отвалившиеся челюсти. И Сигмунд, резко бледнеющий, и выбегающий из трактира вон. Да! А еще лучше, не в трактире, а на приеме у ярла…

— Асгейр! Ты уснул что ли, Асгейр? — достучался до меня голос Си́ндри. — Расскажи, как ты стал проводником у Стьюрна?

Я даже вздрогнул. Только что перед глазами была совсем другая картина, а сейчас сижу, чуть ли не уткнувшись носом в доски стола.

— Что?

— Как тебе повезло стать проводником Стьюрна?

За столом напротив нас уже сидела Рунгерд, жена старшего сына, она нам накрывала поесть. И юная жена Си́ндри. На руках Астрид держала весьма крупного ребенка и безо всякого стеснения достав одну грудь из глубокого выреза рубахи кормила его. Я загляделся.

— Сын! — с гордостью заметил Си́ндри, который истолковал мой взгляд по-своему.

Я с усилием повернулся к нему.

— Почему именно я стал проводником? — тряхнув головой, отогнал наваждение. — Хорошо, расскажу.

И я, не вдаваясь в излишние подробности, поведал, что сначала Гретта потащила меня к вёльве, на обратном пути на нас напали волки, мы сбились с дороги, переночевали в сугробе, а на утро я увидел троллей. Вот поэтому Стьюрн и попросил отвести меня туда, где я их видел. А после выхода на след, за дело взялись опытные охотники, которые вели дальше.

— Вот, собственно, и все, — пожал я плечами.

Говорить про бой не стал. Ну его! Еще и эти сочтут за лжеца.

— Ух ты! — протянул Си́ндри, — Вот так живешь себе живешь, и ничего с тобой не происходит. А кто-то умудряется буквально за одну зиму, и с волками сразиться, и троллей увидеть, и потом целый отряд вести в их земли… Как же я тебе завидую, Асгейр!

Хм… Мелькнула невеселая мысль: рассказать, что ль, по нока, про Ларса со Свейном, про найденную под водой лодку?… Не, про лодку не буду… И про Ларса с ноком — не буду. Слишком сказочно получается, чего доброго и Си́ндри засомневается.

— Кстати, мы не ходили в земли троллей, — усмехнулся я. — Тролли живут за Огненными горами, а до туда зимой дойти… — я скривился и покачал головой. — Эта троица сама пришла к нам, обосновалась неподалеку и нахаживала на пастбища.

— Теперь понятно, — обронил Орм, — а я все думал, что за нелегкая потянула Стьюрна за горы?

Си́ндри завертел головой меж нами, переводя непонимающий взгляд с меня на отца и обратно.

— Ну подумай, сын, — Орм усмехнулся, — от Угра до Огненных гор дней пять пути, а тролли, насколько я знаю, живут еще дальше. Чего ради так далеко забираться?

— Отомстить! Тролли убили друга Стьюрна в его собственном доме со всей семьей!

— Да не были они друзьями, — удивленно выдал я, — я помню, что Стьюрн даже не знал имени одальбонда, на усадьбу которого напали.

— Но ведь в «Саге» сказано, что Вегард был другом Стьюрна! Вегард чем-то очень досадил троллям, — стал торопливо пересказывать Си́ндри, — вот поэтому они дождались, когда на праздновании Йоля все перепьются, и напали на беспомощных!

— Старый Вегард просто жил на отшибе, — со вздохом сказал я, — вот к нему первому и наведались, когда стада с пастбищ по домам увели. Троллям, как и нам надо что-то есть.

— И зачем, по-твоему, Стьюрн пошел мстить троллям? — в голосе Си́ндри слышался вызов.

— Повторяю, Си́ндри, тролли воровали скот, убивали пастухов. Когда стада увели с пастбищ, им ничего не оставалось, как напасть на усадьбу. Голод не тетка, — вспомнил я выражение своего мира, — если бы их не остановили, рано или поздно они убили всех, дом за домом.

— Так почему бы тогда троллям, просто не забрать скот?!

— Потому что в наших домах скот держат в доме. Так теплее, — раздался голос Бьярни.

Я чуть не вздрогнул. Бьярни! Даже забыл, что он тоже здесь. Кстати, в Борге, насколько я заметил, скотину в доме не держали. А значит, Си́ндри мог этого не знать.

Эх, мне все больше и больше хотелось послушать эту «Сагу о походе на троллей»! Чувствую местные ньюсмейкеры из нее то еще эпическое произведение забацали.

Утром, когда Астрид раздала нам нашу просохшую одежду, Бьярни вытащил из своего мешка иголку с ниткой, и принялся зашивать свою старую, латаную-перелатанную тунику.

— Бьярни, давай я заштопаю! — протянула руку жена Си́ндри.

— Да мне не сложно, — проворчал увалень, — меня матушка с детства учила с иглой управляться.