Сага об Одде Стреле - [3]

После этого они вернулись домой и пришли к Ингьяльду.

— Я хочу, чтобы мне дали корабль, — сказал Одд.

— Куда ты поплывёшь? — спросил Ингьяльд.

— Я задумал покинуть Берурьодр, — ответил Одд, — и никогда сюда не возвращаться, покуда жив.

— Ты не станешь так поступать, — сказал Ингьяльд, — ибо тем самым сделаешь то, что мне не понравится больше всего. Кого ты хочешь взять с собой?

— Мы поплывём вдвоём с Асмундом, — сказал Одд.

— Взамен я хочу, чтобы ты вскоре отослал Асмунда назад, — сказал Ингьяльд.

— Он вернётся домой не раньше меня, — ответил Одд.

— Ты поступаешь плохо, — сказал Ингьяльд.

— Я сделаю то, что, как думаю, тебе понравилось бы меньше всего, за то, что ты пригласил сюда вёльву, хотя знал, что мне это покажется наихудшим, — сказал Одд.

Вот Одд и Асмунд приготовились к путешествию, пошли к Ингьяльду, пожелали ему доброй жизни, отправились к кораблю и спустили его на воду; потом они отошли от берега.

— Куда мы поплывём? — сказал Асмунд.

— Может быть, — сказал Одд, — навестим моих родичей на Хравнисте?

Когда они отошли от острова, Одд произнёс:

— Труден будет наш путь, если мы станем грести всю дорогу на север до Хравнисты. Теперь мы узнаем, досталось ли мне что-нибудь от нашего семейного дара. Мне рассказывали, что Кетиль Лосось поднимал парус в штиль. Сейчас я проверю это и подниму парус.

Едва они подняли парус, как подул попутный ветер, и рано утром они подошли к Хравнисте; вытащив корабль на берег, они направились к хутору. У Одда не было другого оружия, кроме колчана на спине и лука в руке.

Когда они подошли к хутору, там снаружи стоял какой-то человек, который поздоровался с ними и спросил, как их зовут.

— Это тебя не касается, — сказал Одд.

Затем Одд спросил, дома ли Грим. Тот сказал, что он дома.

— Тогда позови его наружу, — приказал Одд.

Человек вошёл внутрь и сказал Гриму, что пришло двое людей:

— И говорят, чтобы ты вышел.

— Разве они не могут войти? — спросил Грим. — Попроси их войти.

Тот вышел и сказал им, как было велено.

— Иди во второй раз, — сказал Одд, — и скажи Гриму, чтобы он вышел и встретил нас.

Тот пошёл и передал слова Гриму.

— Как выглядят эти люди? — спросил Грим.

— Это люди красивой внешности и высокого роста. У одного из них на спине какой-то мешок.

— Так ты говоришь об этих людях, что сюда, верно, пришли побратимы, Одд и Асмунд.

Потом Грим и все, кто были внутри, вышли и встретили Одда и Асмунда с распростёртыми объятиями. Грим пригласил их войти в жилище, что они и сделали.

Когда они расселись, Одд справился о своих родичах, Гудмунде и Сигурде, а это родство было таким, что Гудмунд был братом Одда и сыном Грима и Лофтэны, а Сигурд был сыном сестры Грима. Они были многообещающие люди.

— Они находятся здесь, к северу от острова, и собираются в Бьярмаланд, — сказал Грим.

— Тогда я хочу с ними встретиться, — сказал Одд.

— А я хочу, — сказал Грим, — чтобы ты пожил здесь зиму.

— Сначала пойдём, — сказал Одд, — и встретимся с ними.

Тогда Грим отправился вместе с ним, и они пришли на северную сторону острова. Братья расположились там на двух кораблях. Одд позвал своих родичей на берег. Они очень обрадовались ему, и когда они расспросили о новостях, Одд сказал:

— Куда вы собрались в путешествие?

— В Бьярмаланд, — ответил Гудмунд.

— Мы с Асмундом хотим поехать с вами, — сказал Одд.

Но Гудмунд сказал за себя и за Сигурда:

— Это невозможно, родич Одд, чтобы ты отправился с нами этим летом. Мы уже приготовились к путешествию, а следующим летом ты поплывёшь с нами, куда захочешь.

— Хорошо сказано, — заметил Одд, — но может быть так, что к лету я добуду себе корабль, и мне не понадобится быть вашим пассажиром.

— На этот раз ты с нами не поедешь, — сказал Гудмунд, и на этом они расстались.

4. Путешествие в Бьярмаланд

Теперь Одд принял приглашение своего отца, и Грим усадил его рядом с собой на почётную скамью, а Асмунда — возле Одда, и со стороны Грима было искреннее радушие. А Гудмунд и Сигурд простояли у острова полмесяца, и никак им не было попутного ветра.

Одной ночью Гудмунд спал очень беспокойно, и люди вокруг говорили, что его нужно разбудить. Сигурд же сказал, что сон этот будет ему полезен. Тем временем Гудмунд проснулся.

— Что тебе приснилось? — спросил Сигурд.

— Мне приснилось, — ответил Гудмунд, — будто я стою здесь на якоре у острова, я посмотрел на остров, и вокруг него разлёгся белый медведь, а здесь над кораблями встречались зад и голова этого зверя. Он же был столь свиреп, что такого я не видывал, потому что вся шерсть у зверя вздыбилась, и мне казалось, что он бросится на корабли и потопит их оба, и тогда я проснулся. Теперь растолкуй этот сон, — сказал он.

— Я полагаю, — сказал Сигурд, — что его не понадобится долго растолковывать. Поскольку тебе приснился такой свирепый медведь, что вся шерсть у него вздыбилась, и ты подумал, что он потопит корабли, я ясно вижу, что это дух Одда, нашего родича, и он, наверное, на нас сердит. И вражда, что тебе привиделась, её зверь испытывает к нам обоим. Также я могу сказать тебе, что нам никогда не будет попутного ветра, пока он не отправится вместе с нами.

— Теперь он, наверное, не захочет поехать, даже если мы попросим его, — сказал Гудмунд.