Сага о Лейве Счастливом, первооткрывателе Америки - [7]

Внизу в загонах лошади, коровы, овцы и козы стояли вплотную друг к другу, словно селедки в косяке. Свиней поместили под брюхом у крупного рогатого скота. Домашних птиц, всех без разбора, запихнули в клетку, отдельно поместили только воронов, помогавших мореплавателям в поисках земли и потому высоко ценившихся.

Эрик помог гребцам втянуть на борт небольшие лодки и, вложив их одна в другую – меньшую в большую, закрепить над проемом, чтобы прикрыть домашний скот. Теперь оставалось только пересчитать всех по головам, попрощаться с друзьями, отдать швартовы и пуститься, по воле богов, в дальнее плавание.

На корме вскоре были сказаны последние напутственные слова.

– Чтобы добраться до рифов, – наставлял Эйульв, – надобно плыть на запад три полных дня и три ночи.

Стир вставил остерегающее слово:

– Помни, что Ганбьерн видел те рифы только издалека, да и прошло с тех пор более восьми десятков зим.

Нахмурился Эрик. Расстроил его этот намек, будто цель плавания может оказаться выдумкой.

– Если откроете землю, то обязательно возвращайтесь к концу срока изгнания и расскажите нам о ней, – твердил одно и то же Торбьерн, не выпуская руки сердечно любимого им соседа.

– Так я и сделаю! И примите мою благодарность за поддержку… и за еду, которой вы завалили мой корабль.

Тут Торбьерн воскликнул:

– Если вы ступите на землю, то Эрик Рыжий войдет в историю, как первый викинг, который отправился в поиск и открыл землю в неизвестных морях!

– А ведь верно, – подхватил Стир, – раньше на новые земли наталкивались только по воле случая.

– Слава о тебе будет великой и… на долгие времена, – добавил Эйульв.

Эрик засмеялся:

– Да уж, а со злой судьбой мы больше никогда не будем знаться!

Когда друзья покидали корабль, он снова пожал протянутые руки.

– Пусть Тор охраняет вас, а Один ведет правильным путем! – крикнул Торбьерн, когда их маленькие суденышки направились к берегу. – Пусть ветры Эгира будут добры к вам!

– А Фрейр пусть покровительствует вашим посевам! – крикнул в ответ Эрик, пока все обитатели корабля стояли, подняв правую ладонь в прощальном приветствии.

Одержимость своей мечтой побудила Лейва насмешливо высказаться:

– Удивительно, как быстро позабыли люди, что этот поход уже получил благословение богов!

Ответила ему Торхильд:

– Ты должен помнить, мой сын, что только ты уверен в существовании земли у захода солнца. Нужно еще доказать, что видения твои заслуживают доверия.

– Но они такие отчетливые, такие яркие, мама. Кроме того, что могло бы удерживать моря, если б не было западной земли?

Спокойная уверенность сына придавала Эрику бодрости.

– В устах умного человека догадка звучит как пророчество.

Он засмеялся и окинул взглядом море и небо. На юго-западе собирались облака, а с северо-востока затягивал резкий бриз. Еще раз убедившись, что никого не забыли и вся команда на местах, Эрик встал на корме и отдал приказы, которым суждено было раздвинуть на картах границы мира:

– Поднять парус! Строиться по борту и отдать концы! Готовь весла! Лопасти вперед! Весла на воду и-и-и… навались! Курс на запад!

Под хор прощальных выкриков шестнадцать гребцов, попеременно то опускавших, то поднимавших весла, прилагали все усилия, чтобы сдвинуть тяжело нагруженный корабль и вывести его в море. Наконец, с ритмичным скрипом и стуком длинные еловые лопасти весел стали погружаться и взлетать одновременно. Увлекаемый отливным течением, корабль скользнул вперед и со все нарастающей скоростью устремился по Главному фьорду в сторону Неизвестного Западного Моря.

3. ОТКРЫТИЕ ГРЕНЛАНДИИ

Лейв расстался со своими друзьями, Ульвом, сыном вождя Торбьерна и его сестренкой, обожаемой крошкой Гудрид, так легко и весело, словно собрался поплавать вдоль берега и порыбачить. В отличие от него, отец с матерью хорошо понимали, что оставляют в прошлом не только родной островок и страну, а весь свой привычный мир. Они обрывали все связи, которые так дорого ценятся среди людей. Их взгляды встретились, и Эрик с Торхильд испытующе посмотрели друг на друга. Решившись на это рискованное путешествие по безбрежным морским просторам, не обрекли ли они себя, да и не только себя, а всех, кто был с ними на корабле, на погибель? Разумеется, в их душах теплилась слабая надежда. Но когда на исходе трех дней плавания на запад они достигли места, где, по рассказам, находились шхеры, и обнаружили там только огромные айсберги, которые Ганбьерн мог ошибочно принять за прибрежные рифы, на душе у них стало совсем тяжело.

Боязливый ропот пробежал среди команды. Эрик отпустил воронов на волю в надежде, что птицы приведут их к какому-нибудь благополучному берегу. Они стремительно набрали высоту и уменьшились до еле видимых точек на небе, но не прошло и часа, как измученные вороны вернулись и расселись на снастях, дрожа от усталости. Значит, даже оттуда, с небесной высоты, невозможно было разглядеть землю. Торголл потребовал, чтобы они повернули к берегам Эрина и оружием отвоевали себе право на жизнь, но Лейв язвительно бросил ему:

– Ты забыл о воле Одина? Нам предстоит открыть Новый Свет. Только рабов может испугать переход через Внешнее Море, когда за ним лежит солнечная страна!