— Уйдите! — крикнул он им. — Я… хочу говорить… с королевой.
— Нет, останьтесь, — остановила их Ирса. — Мне нужны свидетели, чтобы потом он не мог отказаться от своих слов.
Женщины столпились в стороне, Адильс совсем забыл о них.
— Этот твой сын, Хрольф Датчанин, здесь, — конунг тяжело дышал. — Он напал на меня… Он захватил мой дом…
Ирса радостно вздохнула:
— Он никогда не напал бы на тебя без всякой причины, — ответила она веско.
— Ступай к нему и договорись о мире от моего имени. Он послушается тебя.
— Я пойду, но не от твоего имени. Сначала та предательски убил конунга Хельги, моего мужа, и те богатства, что принадлежали ему, ты присвоил. Теперь ты собрался убить моего сына. Нет у тебя ни чести, ни совести. О, я сделаю все, чтобы конунг Хрольф получил это золото, а ты не получишь ничего, кроме трижды заслуженного тобою горя.
Конунг Адильс старался держаться прямо. В эти минуты он был просто обрюзгшим толстяком, которого выгнали из его собственного дома.
— Похоже, здесь мне больше не будет веры, — тихо сказал он. — Ты больше меня не увидишь.
Он повернулся и побрел прочь в сгущающихся сумерках. Вскоре Ирса услышала, как Адильс где-то за оградой созывает своих дружинников.
4
Королева Ирса вышла в залу. Она застала датчан в бурном ликовании. Победители требовали пива и жаркого у нескольких испуганных слуг, что не успели сбежать. Но как только они увидели королеву в белом платье, голубом плаще и тяжелых янтарных украшениях, крики мгновенно смолкли, словно тишина обрушилась на всех, кто находился в зале. Королева уверенно направилась к скамье, где сидел конунг Хрольф, уже не таившийся от чужих взоров. Несколько мгновений все зачарованно смотрели в огонь, полыхавший по-прежнему ярко.
Ирса держалась прямо, ее тело сохранило прежнюю гибкость, хотя танцующая походка, что была ей свойственна в те времена, когда она была еще совсем девчонкой, невестой Хельги, исчезла. Кожа на ее широком лице осталась гладкой, но кое-где уже виднелись морщины. Ее волосы цвета меди посеребрил иней седины, а в серых глазах проступала бездонная усталость. Сын был похож на мать. Широкие плечи Хрольфа облегала кольчуга, отражавшая красные языки пламени. В этой броне он одержал сегодня победу.
Свипдаг нетерпеливо вышел вперед. Его щеки запали, глубокий рубец над бровью побагровел.
— Моя госпожа… — начал он.
Но королева даже не посмотрела в его сторону, устремив свой взгляд на Хрольфа.
— Ты королева Ирса? — спросил конунг. — Думалось мне, что ты выйдешь к нам раньше.
Она стояла оцепенев.
— Ну… — сказал Хрольф. — Здесь, в твоем доме мне порвали рубаху. — Он поднял правую руку: рукав рубахи был разорван наконечником копья. — Починишь ли ты ее мне?
— О чем ты? — прошептала она.
Хрольф покачал головой.
— Как трудно обрести мир, — вздохнул он, — когда мать не накормит сына, а сестра не починит брату одежду.
Свипдаг переводил ошеломленный взгляд с матери на сына и обратно. Ирса сжала кулаки.
— О, ты сердишься, что я не пришла приветствовать тебя? — сказала она, вытирая слезы. — Слушай же. Я знала, что Адильс добивается твоей смерти. Ночь за ночью он неистово предавался колдовству, пуская в ход то ведьмин корень, то волшебные зелья, что кипели в огромных котлах, то старые кости, испещренные магическими рунами. Но я всегда знала, что пока есть мать, которая находится здесь, чтоб оградить своего сына от всякой опасности кольцом своих рук… и сестра, всегда готовая протянуть брату руку помощи… он вплетет это в свои гибельные заклятья.
— Воистину, потому что она была вдали от тебя, — сказал Свипдаг, — колдовские чары не подействовали, и Адильсу пришлось расставлять свои ловушки здесь, в своем собственном доме.
Хрольф пал к ее ногам.
— О, прости меня! — закричал он, едва сдерживая слезы. — Я не понял, что происходит.
Они сжали друг друга в объятиях, смеясь и перешептываясь, тяжело дыша и крепко сплетая пальцы, время от времени отступая на шаг, чтобы лучше рассмотреть друг друга. Вскоре мать и сын смогли совладать с охватившим их порывом. Ирса подобающим образом приветствовала датских воинов, приказала слугам приготовить угощения и покои для гостей и вновь вернулась к столь важному для нее разговору с сыном. Оба знали, что теперь им придется многое наверстать в жизни.
Свипдаг отошел в сторону.
— Как она смогла пережить столько зим, — сказал он глухо, — рядом с этим полутроллем-получеловеком… — Он с трудом справился с собой. — Но ничего, зато сегодня вечером она счастливейшая из смертных, ведь она наконец встретила своего сына.
Много было выпито в тот вечер и веселье не прерывалось ни на минуту. Часто ли бывает так, чтобы тринадцати воинам удалось захватить цитадель могучего конунга! Наконец датчанами овладела сонливость. Ирса послала за юношей, который должен был выполнять их поручения.
— Его зовут Вёгг, — сказала она Хрольфу, — он несколько глуповат, но зато добросердечен и ловок.
Новоявленный слуга вошел в залу. Он был мал ростом — кожа да кости — крючковатый, как у ворона, нос, небольшой подбородок и копна волос цвета спелой пшеницы. Одет он был в поношенную куртку. Парень забавно подпрыгивал на ходу и постоянно хихикал.
