Сага о Гильгамеше - [25]

      -- Герои! - раздался над ним громоподобный голос. - Вот жертва, которую я посвящаю повелительнице тьмы Эрешкигаль. Да будет она довольна и да насытится её чрево. Пусть в эту ночь, когда решится судьба Урука, она удержит своих слуг, демонов-галлу, от похищения наших душ. Пусть Намтар - Отрезатель судеб устремит свой взор на нить жизни Акки и его рабов. Да будет так!

      -- Да будет так! - многоголосым эхом отозвались тысячи урукцев.

      -- Невиновен! - вдруг закричал Акалла, закидывая голову. - Невиновен! Пред богами и людьми - невиновен! Рубатум, супруга моя, если слышишь меня, знай: несправедливо карают мужа твоего. Пусть проклятье падёт на всех, оговоривших меня! Дети мои, помните...

       Оглушительный удар булавы по затылку поверг его на землю, накрыл глаза мраком. Грудь стеснила невыносимая тяжесть, в гортани раздалось какое-то шипение и бульканье, перекрываемое омерзительными визгами флейт и барабанным боем. Свистопляска звуков разрослась до непереносимой пронзительности, заполнив собой всё нутро несчастного стража, и в следующий миг разорвала его, отделив душу от тела. Эрешкигаль получила заветную жертву.          

Глава пятая. Гильгамеш на поле битвы

              Поздно вечером, когда солнце скрылось за горизонтом, спящего Акку разбудил один из его военачальников.

      -- Господин, к тебе человек из Урука. Говорит, что пришёл с важным известием.

       Удивлённый вождь поднялся, велел одеть себя в вечерний наряд и хлопнул в ладоши.

      -- Пусть войдёт.

       Перед ним предстал высокий сухопарый человек лет сорока, бритый наголо, с ухоженной окладистой бородой и испуганно бегающими глазками. Дорогая холщовая юбка на чреслах и кожаные сандалии выдавали в нём важного сановника или богатого купца. Пав ниц перед повелителем Киша, он произнёс:

      -- Мир тебе, о владыка страны черноголовых.

      -- Мир и тебе, незнакомец. Кто ты?

      -- Я - Курлиль, распорядитель святилища Инанны.

      -- О, - изумлённо вымолвил вождь. - Поднимись, Курлиль. Служитель великой Инанны - гость в моём шатре. Эй, - крикнул он рабам. - Принесите нам сикеры.

       Он подождал, пока пришелец напьётся, затем спросил:

      -- Что привело тебя ко мне, Курлиль?

      -- Стремление угодить моей богине, господин. Лишь одно это скромное желание ведёт меня по жизни. Оно подвигло меня явиться к тебе, о непобедимый предводитель великого Киша, ибо вижу: сила твоя растёт, и скоро твои несокрушимые воины будут пировать на улицах поверженного Урука, славя имя блистательного Забабы.

      -- Не Гильгамеш ли прислал тебя? - подозрительно спросил Акка.

      -- Нет, повелитель, внук Солнца ничего не знает о моём приходе. Долг перед богиней заставил меня явиться пред твои светлые очи. Лишь ей, лучезарной, покорны мои мысли и поступки.

      -- С чем же явился ты?

      -- Я принёс тебе радостную весть, господин. Сегодня ночью ты одолеешь упрямца из Дома неба.

      -- Хо! - воскликнул Акка. - Если слова твои правдивы, я богато награжу тебя и твой храм. Но если ты лжёшь, душа твоя предстанет перед владычицей страны мёртвых прежде, чем погаснет последняя звезда на ночном небосклоне.

      -- Очень скоро ты доподлинно узнаешь, лгу ли я, - тонко улыбнулся Курлиль.

      -- Тогда говори.

      -- Скажу, повелитель. Но сначала поклянись мне именем своего бога, что выполнишь все пожелания Инанны, с которыми я пришёл к тебе.

      -- Чего же хочет твоя госпожа?

      -- Она хочет, чтобы твои воины, овладев городом, не ступали на священную землю Дома неба. Она хочет, чтобы они не прикасались ни к святилищу богини, ни к имуществу, что собрано там, ни к её слугам. Она хочет, чтобы они отдали четверть добычи, которую возьмут в городе, её храму. И чтобы они также не наносили вреда старейшинам Больших домов Урука, коих недостойный сын Лугальбанды держит в узилище. Вот чего хочет моя владычица. Согласен ли ты принять эти условия, господин?

       Акка задумался. Притязания санги казались ему чрезмерными, но соблазн восторжествовать над дерзким противником был велик. Поскребя холёными ногтями по шее, он утвердительно кивнул:

      -- Я сделаю то, что хочет богиня.

      -- Клянёшься ли ты Забабой исполнить своё обещание?

      -- Клянусь Забабой, его огненным глазом и искромётным посохом, что выполню каждое требование прекрасной Инанны. И да сгинут мои дети в бездне Апсу, если я нарушу своё слово. Теперь говори, санга, и не заставляй меня ждать.

       Курлиль весь аж съёжился от удовольствия. Самозабвенно потирая руки и лихорадочно блестя глазами, он зашептал:

      -- Сегодня ночью вождь Урука, это отродье гиены, нападёт на тебя, господин, чтобы разметать твоё становище и потопить твои корабли. Этим вечером он обрёк на смерть одного из служителей Инанны, дабы суровая владычица тьмы Эрешкигаль отвела всевидящее око Намтара от его воинов и уберегла их от галлу. Вот что замыслил этот смутьян, презревший все законы божеские и человеческие.

       Курлиль замолчал и вдруг с изумлением воззрился на правителя Киша. В глазах неустрашимого вождя светился такой ужас, словно он услышал нечто невероятное, нечто такое, чего просто не может быть. Глядя на Курлиля, владыка Киша как будто не мог взять в толк, как этот человек, казавшийся ему столь рассудительным, может заявлять такие чудовищные вещи. Белизна покрыла его лицо, он растерянно спросил: