Садовник - [30]
вечность - а - вечность
и объясняет, что точка "а" - кратчайшее мгновение, в котором мы живем, и потому "я должен рассказать в письме, что делал, делаю и буду делать. и жду от вас, что вы так же поступите с мною".
Но сегодня в огромной России идут пустые поезда и ходят почтальоны с пустыми сумками. Странное разъединение, родственная, дружеская забывчивость может поселиться на наших пространствах, где к тетке в Саратов или в Магадан на субботу не съездишь.
Интересно, в связи с подорожанием почтовых расходов возрастут ли в цене такие вот Ивана Алексеевича Бунина слова: "Разве не понятен мой порыв написать Вам, что-то высказать, что-то разделить с Вами, на что-то пожаловаться. Разве Ваши произведения не то же самое, что мои письма Вам. Потому что жалоба, мольба о сочувствии наиболее неразлучна с человеком: сколько ее в песнях, молитвах, стихах, любовных посланиях?"
Добавим: в обычных житейских письмах.
Грандиозная игра двухсотлетней давности
Наблюдаю впервые в жизни, как американцы готовятся к президентским выборам. Если очень коротко, то - никак. Но попытаюсь расшифровать: по моим наблюдениям, подавляющее большинство жителей страны довольно безразличны к выборному процессу, да и к тому, кого в конце концов изберут. До голосования осталось две недели с небольшим, а ничто в городе этого не предвещает. Разве что увидишь пять-шесть машин с наклейками "Гор" или "Буш" да на некоторых домах аналогичные плакаты.
Однажды, правда, к моему изумлению, встретил на улице... агитатора. Возле трамвайной остановки на пересечении Гарвард- и Бикон-стрит стоял длинноволосый парень с плакатом на спине: "За реальные президентские дебаты с участием Надера". Агитатор по-свойски объяснял каждому желающему, кто такой Ральф Надер и почему так важно привлечь его к дебатам. Разделявших его точку зрения просил подписаться. И жители Бруклайна, одного из богатых и влиятельных районов Бостона, довольно активно ставили свои подписи.
С тех пор я не видел в Бостоне ничего подобного. На улицах течет вполне обычная жизнь. Предвыборные страсти здесь подогреваются сверху в виде разного рода рейтингов или посредством масс-медиа, но мало кого трогают. В общем, в Бостоне, а это традиционная вотчина демократов, американцы куда более внимания и осторожности уделяют выбору продуктов в супермаркете и гаражным распродажам, чем выбору президента.
Брюс утверждает, что добрая половина тех, кто придет нынче к машинам для голосования, не только не знают, за кого будут голосовать, но им даже невдомек, кто из претендентов и какую партию представляет. Подобное отношение американцев к выборам главы государства отражает и статистика. После Второй мировой войны число голосующих постоянно сокращается. В 1996 году - лишь 40 процентов имеющих на это право. "А что удивительного, сказал мне Дейв, компьютерный менеджер,- президент далек от реальной жизни каждого из нас. Что, он найдет тебе работу, если ты ее потеряешь? Он накормит твоих детей, если ты сам не сможешь этого сделать? Он заплатит за частную школу, если публичная в твоем городе - полное дерьмо? Он научит тебя любить жену и дорожить семьей?"
Большинство американцев давно и прилично научились все это делать сами. Или учатся. Но давно осознали, что от перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Тем более что слагаемых-то в конечном итоге всегда пара.
В 1992 году я болел за Джорджа Буша, отца нынешнего кандидата. Тогда мне казалось, что старый, добрый Буш будет более благосклонен к России. С тех пор я пришел к выводу, что кто бы ни был президентом Америки, на Россию, как и на любую другую страну, ему наплевать. Всегда и везде он будет блюсти только интересы США. Если, конечно, Россия или другая страна не заставят с собой считаться. А вообще-то президентские выборы в Соединенных Штатах это грандиозная игра на грандиозном поле, в которую играют по установленным двумя столетиями назад правилам. И в эту игру обе команды раз в четыре года пытаются вовлечь максимум из числа взрослого населения страны. В качестве судей. В каждой из команд задействовано сонмище аналитиков по разным проблемам, спичрайтеров, имиджмейкеров, специалистов по public relation (связям с общественностью), социологов, психологов и психотерапевтов, секретарш и охранников, а также их помощников. Государство, которое организует игрище, тратит на него огромное количество средств, сравнимое с годовым бюджетом иного государства. Команды стараются вовсю, и к концу игры даже простоватый и косноязычный Джордж Буш-младший, путающийся поначалу в элементарных политических терминах, с трудом запоминающий несколько цифр, стал выглядеть вполне респектабельным претендентом на Белый дом. Как и в любой игре, здесь довольно часты нарушения правил, злоупотребления доверием судей, подножки, удары ниже пояса, обманные движения и просто обманы. Важным элементом игры стали дебаты кандидатов в президенты, которые к финишу гонки предстают на экранах телевизоров перед всей страной. Но элемент импровизации практически сведен на нет.
Первые теледебаты состоялись сорок лет назад - между Ричардом Никсоном и Джоном Кеннеди. Никсон поначалу отказался от грима, но ко второму раунду изменил свое решение: на экране он явно проигрывал Кеннеди: на лице проступили капли пота, к тому же он казался плохо выбритым.
Ныне известно всем, что поэт, укрывшийся под криптонимом К.Р., - Великий князь Константин Константинович Романов, внук самодержца Николая I. На стихи К.Р. написаны многие популярные романсы, а слова народной песни «Умер, бедняга» также принадлежат ему. Однако не все знают, что за инициалами К.Р. скрыт и большой государственный деятель — воин на море и на суше, георгиевский кавалер, командир знаменитого Преображенского полка, многолетний президент Российской академии наук, организатор научных экспедиций в Каракумы, на Шпицберген, Землю Санникова, создатель Пушкинского Дома и первого в России высшего учебного заведения для женщин, а также первых комиссий помощи нуждающимся литераторам, ученым, музыкантам.
Автор рассказывает о своей встрече с Северной Двиной спустя четверть века после первой поездки. Следуя по знакомым местам, он описывает зримые перемены, происшедшие в жизни северян за годы послевоенных пятилеток, сегодняшний день, далекое и недавнее прошлое края.Второй рассказ — о Мезени. Читатель побывает в удорских деревнях с их своеобразным бытом, проплывет по речным плёсам на лодках, посетит старинные русские села Нижней Мезени.
Название книги говорит само за себя. Это короткие рассказы об интересных случаях, связанных с путешествиями, произошедших с 1996 по 2009 год – с тех пор, как я начала путешествовать автостопом. Какой у меня стаж сейчас – трудно сказать, бросила считать после четвертого экватора (экватор равняется 40 000 км). По меркам нашей тусовки, за рубежом я бывала мало: только половина стран Европы, США и Китай, да и по СНГ путешествую не так много – уже больше половины времени сижу дома. Но в поездках, да и не только, случалось такое, чем стоит поделиться.
Анна Чайковская пишет о Будапеште как о городе замершего времени. Здешний календарь мог бы остановиться на 1896-м. В тот год страна отмечала Тысячелетие, дела шли отменно, Будапешт был одной из двух столиц Австро-Венгрии, азартно соперничал с императорской Веной и, несмотря ни на какие трудности, разочарования и неудачи, имел основания видеть будущее в светлых тонах. Книга о Будапеште уже поэтому – о временах «прекрасной эпохи», о тех годах, когда ничто не предвещало ни 1914, ни 1920 года, ни того, что за ними последовало.
Как получить бесплатное образование? Как купить или снять жилье? Как получить вид на жительство и устроиться на работу? Как почувствовать вкус северной кухни? Как выйти замуж или жениться в Финляндии? В книге вы прочтете обо всем этом и о многом другом!Известный тележурналист Андрей Шилов уже пятнадцать лет рассказывает о Финляндии в российских средствах массовой информации, а последние годы бывает там даже чаще, чем в России, — ведь там живет его семья.Здесь вы найдете наблюдения и советы живущих в Финляндии русских и финнов, губернаторов, риелторов, мэров, учителей, полицейских и пенсионеров.
Центральная Африка — один из самых труднодоступных районов земного шара, и экспедиции туда всегда сопряжены с колоссальными трудностями. Английский путешественник доктор Самюэль Фергюсон предлагает поистине революционный метод исследования этих территорий и вместе с двумя спутниками отправляется в путешествие над центральной Африкой на воздушном шаре, желая связать воедино открытия предыдущих экспедиций…
В данном блоке Яша и Серега отправляются, как обычно, в Гурзуф, но их, так же, как обычно, скидывают с поезда раньше. Яша размышляет о сущности бытия и делится своими естественнонаучными наблюдениями за популяцией кроликов. Здесь же нашла свое законное место знаменитая история шарикового дезодоранта. В финале мы видим, как попытки выстроить собственный уникальный язык порой приводят путешественников к двусмысленным жизненным коллизиям.Автор не ставит себе целью развеселить читателя: один и тот же момент может показаться кому-то смешным, кому-то серьезным.