Сад золотого павлина - [33]

Могучие львы —гроза бытия,

Заколка с алмазом в тюрбане дрожит;

Не знает пределов верность моя,

Иначе я не был бы сыном раджи».

Выслушав Индрапутру, служанки воротились к царевне, почтительно склонились и молвили, протягивая кольцо: «О госпожа, Индрапутра молится за тебя Всевышнему, пребывая в великой почтительности, и посылает будто цветок это кольцо — знак его благорасположения. Еще он просит не гневаться на такой недостойный пантун:

Могучие львы — гроза бытия,

Заколка с алмазом в тюрбане дрожит;

Не знает пределов верность моя,

Иначе я не был бы сыном раджи».

Услыхав пантун Индрапутры, царевна улыбнулась, а когда взглянула на кольцо и увидала, сколь оно прекрасно по виду и превосходно по работе, весьма обрадовалась, говоря: «Воистину небывало учтив сей Индрапутра».

На следующий день Талела Маду Ратна наполнила ароматными благовониями ларец, изукрашенный драгоценными каменьями и жемчугом, и, дав его служанкам, молвила: «О Данг Кунтум Джая и Данг Интан Байдури, ступайте к Индрапутре, отнесите ему сии благовония и скажите, что и я молюсь за него Всевышнему и посылаю такой пантун:

Могучие львы — сыны государей,

Данг Ната перец сажает снова;

Коль правду мне служанки сказали,

То нет во встрече греха никакого».

Почтительно склонившись перед госпожой, служанки отправились к Индрапутре, а придя, подали ему ларец и молвили: «О господин наш Индрапутра, царевна прислала тебе сии благовония и наказала передать такой пантун:

Могучие львы — сыны государей,

Данг Ната перец сажает снова;

Коль правду мне служанки сказали,

То нет во встрече греха никакого».

Индрапутра принял поднесенные ему благовония и сказал: «Передайте царевне, что я приду к ней в башню». После, вдохнув аромат благовоний и умастившись ими, он пропел такой пантун:

Два рамбутана на ветке зеленой,[30]

Скрылся под домом скворчонок несмелый;

Запахом присланных благовоний

Тешился я, умащая тело.

Услыхав пантун Индрапутры, служанки улыбнулись, он же велел им рассказать царевне о своей почтительности и передать ей такой пантун:

Яванцы танцуют ракит на помосте,[31]

Джерами[32] растет на коряге замшелой;

Вскоре приду я к царевне в гости,

Встретят друг друга душа и тело.

Служанки простились с Индрапутрой и, воротившись к царевне, молвили с почтительным поклоном: «О госпожа, мы поднесли Индрапутре благовония, и он их принял, пропев такой пантун:

Два рамбутана на ветке зеленой,

Скрылся под домом скворчонок несмелый;

Запахом присланных благовоний

Тешился я, умащая тело.

После он велел нам поведать тебе о своей почтительности и спеть такой пантун:

Яванцы танцуют ракит на помосте,

Джерами растет на коряге замшелой;

Вскоре приду я к царевне в гости,

Встретят друг друга душа и тело».

Царевна улыбнулась, услыхав те слова, и молвила: «О служанки, пойдите к Индрапутре и передайте ему такой пантун:

Блестит ожерелье у входа в жилище,

Его издалека доставить сумели;[33]

Тот, кто труслив, — ничего не отыщет,

Только бесстрашный достигнет цели».

Служанки почтительно склонились перед госпожой и отправились к Индрапутре. Придя к нему, они пропели пантун царевны:

Блестит ожерелье у входа в жилище,

Его издалека доставить сумели;

Тот, кто труслив, — ничего не отыщет,

Только бесстрашный достигнет цели.

Индрапутра улыбнулся, услыхав те слова, и молвил: «Весьма искусны дети небожителей в сочинении пантунов!» После сам пропел такой пантун:

Пинанг из Джепары привезен был,

В Калькутте плоды кесумбы сбирают;[34]

Ужель остановят удары судьбы

Юных героев, что страха не знают?

Служанки почтительно склонились перед Индрапутрой и, возвратившись к царевне, молвили: «О госпожа, немеет язык, ибо не в состоянии он выразить того, сколь прекрасны слова Индрапутры, заключенные в его пантуне:

Пинанг из Джепары привезен был,

В Калькутте плоды кесумбы сбирают;

Ужель остановят удары судьбы

Юных героев, что страха не знают?»

Царевна улыбнулась, выслушав служанок, а золотой павлин распустил свой многоцветный хвост и спел такой пантун:

Сушенный рис, что хранился в сосуде,

Под ясным небом варили весь вечер;

Ужели царевна добрее не будет,

Коль Индрапутры услышит речи?

Служанки посмеялись над забавной проделкой золотого павлина, принявшегося распевать песни, он же пропел еще один пантун:

Съеден оленем манговый плод,

Тот, что царевне приносят поутру;

Сколь ни далеко царевна живет,

Башню ее отыскал Индрапутра.

Улыбнулась Талела Маду Ратна, услыхав тот пантун. А служанок ее обуяло веселье, и они принялись громко хохотать, так, что даже воины, несшие стражу у башни, подивились и спросили, обратясь к ним: «Что за переполох у вас поднялся?» Ответствовали служанки: «Всему виною золотой павлин, он насмешил нас своими шутками, из-за него-то и поднялся в башне невообразимый шум». Сказали стражники: «Не следует так громко хохотать, ибо смех ваш не сулит ничего доброго!»

Между тем наступил вечер, и Талела Маду Ратна подумала про себя: «Должно быть, нынешней ночью явится ко мне Индрапутра». Подумав так, царевна убрала приемный зал покровами, вытканными из тончайшей шерсти, повесила парчовые завесы, расшитые золотыми нитями, и озарила зал китайскими фонарями, свечами и масляными светильниками. После она искупалась в воде, смешанной с лимонным соком,