— Глаза У. провидят дальше, чем глаза ученика, и слёзы наши не стынут. Иди, дитя, и пребывай в мире сердца.
И У. отпустил меня».
Закат разметал по небу огненные арки и какие-то багровые крылья, море чуть плескалось… Быстро смеркалось. Я прочитала Ваше письмо. Оно вонзилось в моё сердце острой болью. Почему? Я не сумею Вам объяснить. Я попыталась это сделать там же на берегу, набросав это маленькое письмо «К Снегурочке»…
Ваша Л.
8.11.36
Я сижу на берегу и молюсь заходящему солнцу. Я говорю ему: «Я завтра уезжаю… Я скоро перестану видеть тебя, благослови меня своим светом». Я молюсь морю, которое всегда давало мне столько силы, и говорю ему: «Дай мне от твоей чистоты, от твоей глубины». И я молюсь закату: «Дай мне пламенеть, не жалея себя…»
— О, мир! Благослови меня, идущую к людям. Я понесу им своё сердце и всё то чудесное, что мне дала Жизнь! Помоги мне не расплескать этот источник счастья…
Любимый, завтра я начну свой полёт к Вам… Я ещё больна…
Завтра 9-го мы рано уезжаем в Сочи. Я не писала Вам эти дни. Я Вам написала те чудесные слова, что получила для Вас 3-го, но лишь завтра я смогу послать их. После них трудно писать что-либо. Я принимаю в каком-то великом блаженстве нашу приближающуюся встречу. Смогу ли я выразить Вам всё то, что я думаю и чувствую… Я хочу быть для Вас тоже той, которая «не любит и не ненавидит»… Вы научите меня бесстрастью. Меня Жизнь никогда этому не учила, и жар моего сердца касался всего… Но я склоняюсь ниц, в великой тишине сердца и говорю: «Научи меня бесстрастью!»
Л.
