Сад признания - [21]

Шрифт
Интервал

ежеминутно каждый раз заново совершается мыслью моею: мысль опадает, она следует в верном направлении моего напра́вливанья, и она уходит. Созерцая мир наизнанку, я приникну своими тремя губами к своему недоверчивому рту.

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Видели ли вы под этой голой сосной маленького мальчика об одиннадцати годках, который проверял свое красношерстное бытие.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Другие услышат нас, думая, что в страдании мы пребываем среди них.

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Мы должны были долгое время навострять наше ухо внутри смерти, чтобы услышать затем в ее нутре, коему нет ни конца ни начала, вечно зачинающееся нашего Бога присутствие.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

А теперь давайте притворимся, что находимся мы в умах умственных, что глаголы наши испачканы землей и что трубы, в которых пребываем мы, светлее эмпирей.

ГОЛОС-ТЕНЬ:

В сцене соседней ходит внутрь собственной мысли Лёсик, словно надевший маску вепрь; Колебни к Иоанн Тюрбский вбил себе в голову, что отъезд Маринымнишки уже поимел место; удвояется Младенец Зародыш-Зародыше́вский; пугается Младенец Неоновый; сладко засыпает Младенец Монодия; певчий дрозд Гога Иноходцев продолжает высвистывать мелодию в тональности си краткое.

VIII

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Что такое «маска души»? кто такая «молитва жакулятуарная»? откуда происходит «Венера среброшерстная»? И почему утверждаете вы, что рука есть орган речи? да, да, вы, Человек-земля, что собирались вы делать там, за турникетом, в Суперпупермаркете? и где видали вы, на этом свете, магазин под названием «У удобств для человека»?

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Если бы жужжащая муха прожужжала в складках моего покрывшегося плесенью костюма и моего воротника, не имеющего швов, я стал бы пошепту гладить шину, фару и мягкую округлость моего двухколесного велосипеда марки Аист. На табличке резцом будет выгравировано имя велокачканососипеда Нопеля, а может быть, и его предыдущего держателя Иосика Муйжнека, у которого мой отец приобрел его напрокат, думая при том о ногах-на-стене-намалеванных, которые изображали ноги линованные, что шибче худосочнее ног живых; сочинения, что спрятаны под камнями, — не мои сочинения; а маленькие машинки в шкафу принадлежат госпоже Мукосеевой и сыну ее Дидье; маски с душами жакулятуарными принадлежат Свиноухарю Иву-Сирьяку Ирьякийскому. А теперь я вопрошаю вас, я вопрошаю вас: «Кем была Венера среброшерстная?»

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

И все же, почему говорите вы? почему? что орган речи есть рука?

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Жилой человеческой рука семяизвергающая изъясняется.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

А вы, Человек-земля, о чем высказывались вы в Суперпупермаркете? И как пришла вам в голову мысль, что на этом свете может существовать магазин под названием «У удобств для человека — это есть задача века».

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Органом речи является рука; здесь присутствует также земля слов; а все потому, что язык человеческий был подобран с земли.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Посмотри в окно, там пес говорит: «Как смешно».

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Вчера вечером я посмотрел Полный вперед: там был человек, который читал имя своей сестры Элизабет задом наперед; а в это время в Чачвании Наргилиты, поддержанные Каталектиками и Гандикапами, истребили Борацитов с воплями уба-уба; затем я посмотрел Посторонним вход воспрещен: там был человек, костени́ца которого закрыта была на ремонт уже одиннадцать дней. Глянь: черная ночь ниспадает на нас, достигая нашей шеи.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Вчера я посмотрела Тропою тыквы: там спор шел о погребении собак, а одна дама захотела проехаться на автостопе с журналистом — и это в тот самый момент, когда октябристы Валтасарии с невероятною жестокостью преследовали Ляписничников; потом я посмотрела Я у мамы дурочка, где был человек, которому удалось сдвинуть свою кепку набок вместе с глазами. Пойди скажи Младенцам номер 1 и номер 2, что я их кидаю.

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

За то время, пока ты все это говорила, изголодавшиеся Октомонтаньярды Вульси́дии истребили каждого десятого племени Вилитьямбо́, и сделано это было с ужасающей жестокостью.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Вернись и скажи Младенцам номер 1 и номер 2, что час раскаяния пробил.

ЗЕМЛЯНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕК:

Вчера вечером я посмотрел Все течет и изменяется: там спор шел о кредитах постсмертных, где один человек напрасно жаловался на то, что в действительности не получил ничего; потом я посмотрел Возвращение моего я, затем Скажите это дважды два четыре, там был один мотоциклист, сестра которого по имени Биргитт стала братом по имени Бьорн при помощи одного удивительного скальпеля! А в это время в Орловой Слободе испытывающие страшный недостаток во всем Топсели отмстили Пассатам, проведя по ним острием ножа. Вчера вечером я посмотрел Подводя итоги, что подводят меня, там был круглый стол на кресло-кроватях, на котором человек пятого дня сказал, что видел множество псов-рыцарей. А сейчас я испытываю страшную боль в опорно-двигательном столбе.

ЖЕНА СЕМЯИЗВЕРГАЮЩАЯ:

Я видела Вернитесь завтра вечером намедни: там был человечек с сильно разжиженной зарплатой. А в это время в Тюемойнаке Плетя́ничи истребили Хорватов и Хоруниатов, не полагая между ними никакого различия. Затем я посмотрела


Еще от автора Валер Новарина
Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.


Рекомендуем почитать
Синагога и улица

В сборник рассказов «Синагога и улица» Хаима Граде, одного из крупнейших прозаиков XX века, писавших на идише, входят четыре произведения о жизни еврейской общины Вильнюса в период между мировыми войнами. Рассказ «Деды и внуки» повествует о том, как Тора и ее изучение связывали разные поколения евреев и как под действием убыстряющегося времени эта связь постепенно истончалась. «Двор Лейбы-Лейзера» — рассказ о столкновении и борьбе в соседских, родственных и религиозных взаимоотношениях людей различных взглядов на Тору — как на запрет и как на благословение.


Невозвратимое мгновение

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Коробочка с синдуром

Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.


Это было в Южном Бантене

Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.


Женщина - половинка мужчины

Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.


Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание

Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.