Сад любви. Из английской романтической поэзии - [40]
(прекратиться в полночь, без боли/страдания; to cease [si: s] – переставать, прекращать; прекращаться),
While thou art pouring forth thy soul abroad (в то время как ты изливаешь вовне свою душу; to pour [pɔ:] – лить; forth [fɔ:θ] – вперед, дальше; вовне, наружу; to pour forth – изливать; soul [səʋl] – душа; abroad [ə'brɔ:d] – широко; повсюду: to get abroad – распространяться /о слухах/; /уст./ вне дома, вне своего жилища; из дома; broad [brɔ:d] – широкий; обширный)
In such an ecstasy (в таком восторге; ecstasy ['ekstəsɪ] – экстаз, исступленный восторг)!
Still wouldst thou sing, and I have ears in vain (и ты все будешь петь/пел бы, а я имею уши = слух напрасно/тщетно) —
To thy high requiem become a sod (к твоему высокому реквиему становлюсь дерном/землей; sod – дерн; /поэт/ земля; травянистый покров; requiem ['rekwɪəm] = requiem mass – реквием, заупокойная месса).
Thou wast not born for death, immortal Bird (ты не была рождена для смерти, бессмертная птица; immortal [ɪ'mɔ:t(ə)l] – вечный, бессмертный)!
No hungry generations tread thee down (никакие голодные поколения не попирают тебя/не втаптывают тебя в землю; to tread down – подавлять; попирать; to tread [tred] – ступать, шагать);
The voice I hear this passing night was heard (голос, который я слышу этой проходящей ночью, был слышим)
In ancient days by emperor and clown (в древние дни императором и шутом; emperor ['emp(ə)rə] – император; clown [klaʋn] – клоун; шут):
Perhaps the self-same song that found a path (возможно, то же самое пение, которое нашло тропинку)
Through the sad heart of Ruth (сквозь печальное сердце Руфи24; Ruth [ru:θ]), when, sick for home (когда, тоскую по /родному/ дому; sick – больной; sick for smth. – /уст./ тоскующий, скучающий по чему-либо),
She stood in tears amid the alien corn (/когда/ она стояла в слезах среди чужого посева; alien ['eɪlɪən] – чужой, чуждый; corn – зерно /особенно пшеницы/: a field of corn – поле пшеницы);
The same that oft-times hath (то же /пение/, которое часто)
Charm’d magic casements (околдовывало волшебные окна; magic ['mæʤɪk] – волшебство, магия; сверхъестественный, волшебный, магический; casement ['keɪsmənt] – створный оконный переплет; оконная створка), opening on the foam (отворяющиеся на пену)
Of perilous seas (морей, чреватых опасностями; perilous ['perɪləs] – опасный, рискованный: perilous journey – опасное путешествие), in faery lands forlorn (в затерянных сказочных странах; faery ['feərɪ] – фантастический, сказочный, волшебный, феерический; нереальный, иллюзорный; forlorn [fə'lɔ:n] – /книжн./ несчастный; одинокий, покинутый).
Forlorn (затерянный/покинутый)! the very word is like a bell (само слово подобно колоколу)
To toll me back from thee to my sole self (чтобы звонить мне в ответ: «обратно» от тебя к моему одинокому существу; to toll [təʋl] – издавать звон /о колоколе/; sole – /поэт./ одинокий; уединенный /о месте/; self – собственная личность, свое «я»)!
Adieu (прощай; adieu [ə'd(j)u: ])! the fancy cannot cheat so well (воображение не может обманывать столь хорошо)
As she is fam’d to do (как о нем идет слава: «как о нем разносится слава, что оно делает»), deceiving elf (вводящий в заблуждение эльф/проказник; to deceive [dɪ'si: v] – обманывать; сознательно вводить в заблуждение; elf – эльф; шалун, проказник).
Adieu! adieu (прощай, прощай)! thy plaintive anthem fades (твой заунывный/печальный гимн тает/исчезает; plaintive ['pleɪntɪv] – горестный, печальный, жалобный, заунывный; anthem ['ænθəm] – гимн)
Past the near meadows (мимо близких = ближайших лугов; meadow ['medəʋ] – луг, луговина; низина, пойменная земля), over the still stream (над тихим потоком = тихой речкой),
Up the hill-side (вверх по склону холма); and now ’tis buried deep (и теперь = и вот уже он глубоко схоронен; to bury ['berɪ] – хоронить, предавать земле; закапывать, зарывать)
In the next valley-glades (в ближайших лужайках долины; valley ['vælɪ] – долина; glade [ɡleɪd] – поляна, опушка; прогалина):
Was it a vision, or a waking dream (это было видением, или сном наяву; to wake – бодрствовать)?
Fled is that music (улетела прочь: «бежала» эта музыка; to flee – убегать, спасаться бегством): – Do I wake or sleep (я бодрствую или сплю)?
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
В молодости Пастернак проявлял глубокий интерес к философии, и, в частности, к неокантианству. Книга Елены Глазовой – первое всеобъемлющее исследование, посвященное влиянию этих занятий на раннюю прозу писателя. Автор смело пересматривает идею Р. Якобсона о преобладающей метонимичности Пастернака и показывает, как, отражая философские знания писателя, метафоры образуют семантическую сеть его прозы – это проявляется в тщательном построении образов времени и пространства, света и мрака, предельного и беспредельного.
Подготовленная к 135-летнему юбилею Андрея Белого книга М.А. Самариной посвящена анализу философских основ и художественных открытий романов Андрея Белого «Серебряный голубь», «Петербург» и «Котик Летаев». В книге рассматривается постепенно формирующаяся у писателя новая концепция человека, ко времени создания последнего из названных произведений приобретшая четкие антропософские черты, и, в понимании А. Белого, тесно связанная с ней проблема будущего России, вопрос о судьбе которой в пору создания этих романов стоял как никогда остро.
Книга историка Джудит Фландерс посвящена тому, как алфавит упорядочил мир вокруг нас: сочетая в себе черты академического исследования и увлекательной беллетристики, она рассказывает о способах организации наших представлений об окружающей реальности при помощи различных символических систем, так или иначе связанных с алфавитом. Читателю предстоит совершить настоящее путешествие от истоков человеческой цивилизации до XXI века, чтобы узнать, как благодаря таким людям, как Сэмюэль Пипс или Дени Дидро, сформировались умения запечатлевать информацию и систематизировать накопленные знания с помощью порядка, в котором расставлены буквы человеческой письменности.
Стоит ли верить расхожему тезису о том, что в дворянской среде в России XVIII–XIX века французский язык превалировал над русским? Какую роль двуязычие и бикультурализм элит играли в процессе национального самоопределения? И как эта особенность дворянского быта повлияла на формирование российского общества? Чтобы найти ответы на эти вопросы, авторы книги используют инструменты социальной и культурной истории, а также исторической социолингвистики. Результатом их коллективного труда стала книга, которая предлагает читателю наиболее полное исследование использования французского языка социальной элитой Российской империи в XVIII и XIX веках.
У этой книги интересная история. Когда-то я работал в самом главном нашем университете на кафедре истории русской литературы лаборантом. Это была бестолковая работа, не сказать, чтобы трудная, но суетливая и многообразная. И методички печатать, и протоколы заседания кафедры, и конференции готовить и много чего еще. В то время встречались еще профессора, которые, когда дискетка не вставлялась в комп добровольно, вбивали ее туда словарем Даля. Так что порой приходилось работать просто "машинистом". Вечерами, чтобы оторваться, я писал "Университетские истории", которые в первой версии назывались "Маразматические истории" и были жанром сильно похожи на известные истории Хармса.
Книга рассказывает о жизни и сочинениях великого французского драматурга ХVП века Жана Расина. В ходе повествования с помощью подлинных документов эпохи воссоздаются богословские диспуты, дворцовые интриги, литературные битвы, домашние заботы. Действующими лицами этого рассказа становятся Людовик XIV и его вельможи, поэты и актрисы, философы и королевские фаворитки, монахини и отравительницы современники, предшественники и потомки. Все они помогают разгадывать тайну расиновской судьбы и расиновского театра и тем самым добавляют пищи для размышлений об одной из центральных проблем в культуре: взаимоотношениях религии, морали и искусства. Автор книги переводчик и публицист Юлия Александровна Гинзбург (1941 2010), известная читателю по переводам «Калигулы» Камю и «Мыслей» Паскаля, «Принцессы Клевской» г-жи де Лафайет и «Дамы с камелиями» А.