Сад дьявола - [35]

— Бедный, несчастный Вандалусик, — с сарказмом протянула Пайпер.

— Но Старейшины тем не менее считают, что, если его полюбит одна из Зачарованных, поцелуй возымеет свою силу, и Вандалус обретет свободу, — подвел итог Лео. От этих слов у Пайпер сердце всколыхнулось в груди.

— Так, значит, вот зачем нужна ему Пейдж! Чтобы снова стать демоном и подчинить себе вселенную, — медленно проговорила она, чувствуя, как от страха в жилах стынет кровь.

— Что ж, тогда у нас нет проблем! — весело воскликнула Фиби, откидывая волосы за плечи и вскакивая с дивана.

— Ты чему радуешься? — изумленно посмотрела на сестру Пайпер. — Что значит — нет проблем?

— А то, — принялась растолковывать Фиби, слегка досадуя на Пайпер, что та не понимает очевидного. — Пейдж в жизни не поцелует ненавистного демона, который держит ее взаперти, и уж точно никогда его не полюбит.

— Если только… — начал Лео.

— Если только он не загипнотизирует ее, — продолжила за него Пайпер. Кровь отхлынула от лица Фиби.

— О боже.

— О чем я и говорю. — Лео сложил руки на груди. — Именно так он и влюблял в себя всех своих женщин. И чем дольше Пейдж будет оставаться с ним наедине, тем труднее ей будет сопротивляться его влиянию… особенно если она не подозревает, что ей грозит.

— Пайпер… — Фиби в ужасе взглянула на сестру. Жалобные нотки в голосе Фиби заставили ту вздрогнуть. Это уже было выше ее сил.

— Нужно срочно ее спасать, — решительно заявила Пайпер. — Мы просто обязаны найти способ вытащить ее оттуда. Немедленно.

Глава 12

Пейдж лежала на каменной скамье в цветочном саду, подставив лицо солнечным лучам в надежде, что они рассеют непроглядную мглу в ее душе после еще одной холодной ночи под усеянным звездами небом. Она почти не сомкнула глаз, размышляя о сестрах, с минуты на минуту ожидая их появления, прислушиваясь к каждому шороху за кирпичной оградой. Она уснула только под утро, у бреши в стене, прижавшись спиной к холодным, шершавым камням. Но никто за ней не пришел, и, проснув — шись, она ощутила ноющую боль в спине и еще большую — в сердце.

— Они не вернутся, — прошептала она, пытаясь смириться с этой мыслью. Если бы сестры действительно беспокоились за нее, если бы они на самом деле о ней заботились, они бы обязательно пришли ее проведать — если уж не нашли способа вызволить ее из заточения, то могли хотя бы поддер — жать ее своим присутствием. Ну разве это было так сложно? Все потому, что им на меня наплевать, — с болью в сердце сказала себе Пейдж. — Мика был прав. Теперь это моя жизнь. И я проведу ее здесь, в одном и том же осточертевшем платье, воруя еду и умирая со скуки. Шт Хотя она находилась здесь всего полтора дня, но в холоде и одиночестве время тянулось безумно медленно. Над головой парили две птицы, гоняясь друг за другом в безоблачной синеве. Пейдж печально улыбнулась. Все нормально, правда. По крайней мере вокруг красиво, светло, чистый воздух… Хуже было бы, если бы она была заперта в каком — нибудь вонючем мрачном подземелье. Хоть за это Мике спасибо.

— Пейдж? Испуганно вздрогнув, она села, ожидая наплыва уже привычной легкой дремоты. К скамье бесшумно приблизился Мика. В руках он держал пакет с покупками и улыбался. Солнце светило ему в спину, образуя вокруг его фигуры золотистый ореол, как на иконах у ангелов. «Вот — вот. Демон в обличье ангела», — усмехнулась про себя Пейдж. И тут она ощутила смутное беспокойство, как будто от сознания ее ускользало нечто важное. Она смотрела на Мику и пыталась вспомнить… Вчера он говорил ей что — то очень серьезное. Она не могла этого забыть. И все же забыла. Что бы там ни было — вылетело у нее из головы. «Все равно это уже не имеет никакого значения, — равнодушно подумала Пейдж. — Если бы даже я выведала все его тайны, мне все равно не с кем ими поделиться».

— Я принес тебе кое — что… в общем, увидишь, — на полуслове оборвал себя Мика, с самым смиренным видом усаживаясь рядом. Пейдж видела: он ждет, что она в очередной раз отвергнет его подношение, но на это больше не было сил. Теперь она его не боялась. Хотя и других эмоций он у нее тоже не вызывал. Может быть, это и к лучшему, что она разучится чувствовать, — тогда не будет так сильно болеть душа. Мика поставил пакет у ног и достал из него несколько книг в кожаных переплетах. Сердце Пейдж встрепенулось. Видимо, что — то она еще может ощущать: в частности, неимоверное облегчение. И это было лучшим антибиотиком от сердечной боли. Она взяла книги в руки и, повернув их к себе корешками, стала читать названия:

— Остин… Джеймс… Бронте… Катер… — С каждым именем глаза ее округлялись все больше. Открыв «Разум и чувства», она любовно провела пальцами по первой странице, горя желанием окунуться в дивный мир авторских фантазий. Все лучше, чем сидеть, не зная, чем заняться, предаваясь горестным размышлениям… и медленно сходя с ума от сознания, что за тобой никто не придет.

— Нравится? — просиял Мика. — Во время нашего первого свидания ты упомянула этих авторов, но я не был уверен, какие их произведения ты бы предпочла. Пейдж положила книги стопкой на колени и посмотрела на Мику. В его глазах светилась такая надежда, что ей невольно припомнилась романтизм и магия первого вечера, проведенного вместе. Он принес ей эти книги, как это мило с его стороны… Он знал, что Пейдж нужно развлечься. Даже держа ее здесь взаперти, он все же думал о том, как скрасить ее жизнь. В отличие от сестер, которые, казалось, напрочь забыли о своем обещании.