Сад для бегонии - [19]
– Цветы не растут на кирпичах, – поправил меня Локарев. – Это невозможно даже в сказке.
– Я согласна, в сказке не все возможно. В жизни есть гораздо больше возможностей. Поэтому он и вырастил эти цветы. Они назывались бегонии…
– Дурацкие цветы, – перебил меня Локарев. – Помню. Они очень дешевые. Все время росли в моем доме. Я их терпеть не мог. Как напоминание, что другие цветы мы не могли купить.
Я еще промокнула влажным куском платка его лицо. И улыбнулась.
– Цветы вообще, Локарев, не могут быть дешевыми или дорогими. Цену им придумали люди. Проще говоря – торговцы. Ты же не торговец, Локарев. Ты же не можешь знать цену цветов…
– Не знаю, – согласился он.
Ему так не хотелось быть торговцем. Хотя он им давно стал. Придавая этому слову другое значение. Значение. Которое вполне могло оправдывать это слово.
– И этот Карлсон, – продолжала мягким тихим голосом я, – этот Карлсон вырастил на черепичной крыше цветы. Под названием – бегонии. И решил, что теперь он имеет право жить в этом маленьком, хотя и кукольном, но очень живом мире. И он туда прилетел, крепко прижимая к груди один маленький цветочек – бегонию.
– И никто этот цветочек не оценил, – продолжил за меня Локарев. – Потому что у всех на подоконниках красовались такие же не очень оригинальные. Очень привычные цветы. Так, девочка?
– Так, Локарев. Оказывается. Ты действительно был сочинителем. Хотя теперь в это с трудом верится. Да, этот цветочек никто не оценил. Все оценили другое.
– И что же, девочка?
– Все оценили то, что этот маленький толстый человечек упал с двадцатого этажа и не разбился. Значит, он умел летать. Значит, он совсем не боялся высоты…
– Но они не знали другого, – Локарев приподнялся на локтях. И пристально заглянул вглубь моих глаз. – Они не знали, что он очень боялся высоты. И очень боялся полета.
Я молчала. Я отвечала таким же пристальным взглядом на его взгляд. И ждала объяснений. Я ждала, что сейчас наконец-то он сможет все объяснить.
– Да, девочка. Он очень боялся высоты. И не мог даже решиться приблизиться к краю крыши. Потому что боялся не удержаться. И слететь вниз. В этот маленький мир. Который ему уже не был бы нужен, если он в него просто слетит. Если хочешь, он вообще боялся этого мира. Этой несправедливости. Которая всегда побеждает в нем. Этой низости. Этой мелочности…
– Тогда как же твое: «Я шагнул бесстрашно в небо…»?
– Ты еще помнишь… – Локарев вновь опустил голову на мои колени. Он уже не держался за больное плечо. Он скрестил руки за головой. И посмотрел в потолок. Словно был на крыше. И там ощутил высоту.
– Ты еще помнишь, девочка. Ну, да. Ты же обычная фанатка… Но разве фанатки могли знать. Что этот человек боялся. Всю жизнь боялся… Он боялся выходить из дому. Потому что боялся людей… Он был никем в этом мире. Нет. Он скорее – был хуже всех. Он ничего не сделал. И у него не было будущего. Он боялся подойти к продавщице и потребовать деньги за обсчитанный товар. Он боялся сказать другу. Что тот его предал. Он боялся вступиться за любимую девушку, которую оскорбляли. Он стыдился своих родителей и своего дома. И он никогда не смел подняться на крышу, потому что боялся высоты. Вдруг он сможет слететь. Просто так. Так ничего и не совершив в этой жизни. И кто о нем вспомнит? Об этом ничтожестве. Которое ничего не стоило и которое всего боялось и стыдилось…
– И поэтому он стал сочинять высоту…
– Да, поэтому он стал сочинять высоту. И человека. Который этой высоты не боится. И чем сильнее был его страх. Тем сильнее выходили стихи о высоте. В этих стихах он мужал. Взрослел. Даже становился красивее. Но страх оставался. И никто об этом не догадывался. Поклонницы. Типа тебя. Дарили ему цветы. Поджидали у подъезда и простаивали часами в очереди за билетами на его концерт. Но никто не догадывался, что они стоят на концерт к человеку. Полностью погрязшему в собственном страхе. Все желали увидеть мужество, борьбу за справедливость, ненависть к подлости… Нет, девочка. Только ты теперь знаешь. Что они брали билет на созерцание трусости. И чем сильнее, талантливей становились его стихи, тем ниже он опускался…
Локарев машинально схватился за мою ладонь. И машинально ее пожал.
– Ты довольна своей сказочкой девочка, – спросил он. – И не нужно ее продолжения. Карлсон слетел вниз со своей бегонией только потому. Что боялся слететь. А не потому. Что мечтал жить в этом маленьком мире. Это так просто. И может быть, единственное стоящее в этой жизни. Что он мог совершить – это вырастить бегонию на черепичных крышах. Но он не сделал и этого… Ты по-прежнему любишь сказку про Карлсона?
Я покачала головой.
– Я по-прежнему верю в высоту…
– Ты знаешь, девочка. Стихи рождаются не столько из мусора. Сколько – из ничего. Будь этот мальчик кем-то, он никогда бы не сочинил эти стихи.
– Будь этот мальчик кем-то, он никогда бы не стыдился своего прошлого.
– Я его не стыжусь. Я просто не хочу к нему возвращаться.
– Все тот же страх?
– Нет, девочка. Это гораздо больше… Но тебе этого не понять. Поэтому…
Локарев закрыл глаза. Он внезапно погрузился в глубокий сон. И мне показалось. Что это внезапное откровение он сделал в полудреме, в ознобе, испытывая физическую боль. Но не более… Ведь именно физическая боль часто рождает самые душевные откровения…
Впервые напечатана в 1997 г . в литературном журнале «Брызги шампанского». Вышла в авторском сборнике: «Улица вечерних услад», серия «Очарованная душа», издательство «ЭКСМО-Пресс», 1998, Москва.
Каждый человек хоть раз в жизни да пожелал забыть ЭТО. Неприятный эпизод, обиду, плохого человека, неблаговидный поступок и многое-многое другое. Чтобы в сухом остатке оказалось так, как у героя знаменитой кинокомедии: «тут – помню, а тут – не помню»… Вот и роман Елены Сазанович «Всё хоккей!», журнальный вариант которого увидел свет в недавнем номере литературного альманаха «Подвиг», посвящён не только хоккею. Вернее, не столько хоккею, сколько некоторым особенностям миропонимания, стимулирующим желания/способности забывать всё неприятное.Именно так и живёт главный герой (и антигерой одновременно) Талик – удачливый и даже талантливый хоккеист, имеющий всё и живущий как бог.
Впервые опубликован в литературном журнале "Юность" ( 1996 г ., № 4, 5, 6) под названием «Все дурное в ночи». В этом же году вышел отдельной книгой «Смертоносная чаша» (серия "Современный российский детектив") в издательстве "Локид", Москва.
(Журнальный вариант опубликован в «Юности» 2002, № 3, 4, 6. Отрывок из романа вышел в сборнике «Московский год прозы-2014», изданный «Литературной газетой».)Этот роман был написан в смутные 90-е годы. И стал, практически, первым произведением, в котором честно и бескомпромиссно показано то страшное для нашей страны время. И все же это не политический бестселлер, а роман о любви, дружбе и предательстве. О целом поколении, на долю которого выпали все испытания тех беспокойных и переломных лет. Его можно без преувеличения сравнить с романом Эриха Мария Ремарка «Три товарища».
Рассказывать страшные истории 31 октября, в ночь на Хэллоуин, — старая и забавная традиция.И сейчас в купе следующего в Москву поезда страшилками обмениваются трое — обаятельный военный Стас, деловая женщина Саша и охотница за мужчинами Полина.Однако жуткие рассказы — лишь обрамление для истории куда более забавной и романтической.Ведь в купе идет настоящая война за сердце Стаса, который с первого же взгляда приглянулся и Саше, и Полине.А на войне, в любви и в борьбе за любимого хороши все средства!..
Секс, розовые автомобили, мужчины, бомбы и грабители — вот чем заполнена жизнь главной героини романа Эллен Грейс. В какой-то момент ей приходится очень нелегко. Но она современна, жизнелюбива, независима и самокритична. Эти черты характера, а также помощь близких людей помогают ей справиться с проблемами и обрести долгожданную любовь.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…