Сабрина - [3]

— Я не совсем понимаю, зачем вы ко мне пришли, — негромко произнесла Сабрина. При этом они оба знали, она солгала. В глубине ее выразительных глаз промелькнуло нечто похожее на вызов.

— Мне требуется ваше содействие, — сказал он. Она, не мигая, продолжала на него смотреть, и тогда Дерек просил: — Я делаю репортаж о детях с врожденными аномалиями и их родителях. Хочу рассказать о нуждах этих дюдей, о том, как помогает в решении их проблем медицина — если, конечно, современный уровень ее развития позволяет на такую помощь рассчитывать. Короче, меня ^Интересуют все аспекты проблемы — и медицинские, и, я бы сказал, чисто человеческие…

Сабрина перехватила драгоценный груз так, чтобы высвободить правую руку, левой рукой прижала ребенка к груди и, продолжая хранить молчание, посмотрела на Дерека a в упор. Дерек заколебался. Нето чтобы он боялся поручить по физиономии — в его практике случалось всякое. Еще меньше его страшили угрозы отца семейства, который, если верить секретарше, собирался нажаловаться на него начальству. Все это, в сущности, были мелочи. Дерека заставила замолчать исходившая от этой женщины Неведомая ему сила.

На мгновение Дерек даже задался вопросом, какого черта он торчит в этом уединенном садике на крыше, досаждая скрывающейся здесь от мира женщине. Да, он репортер, в чьи обязанности входит добывать информацию и делать на основании ее репортажи. Но добывать информацию — не значит выдавливать ее, выковыривать с кровью. У него возникло ощущение, что, вовлекая Сабрину в затеянное им предприятие, он лишь увеличит ее страдания.

Неожиданно ему пришло на ум, что в основе нравственных страданий Сабрины лежат прежде всего ее отношения с мужем. Послание ее супруга, адресованное Дереку, было пропитано злобой и враждебностью, но в Сабрине не было и намека на недоброжелательство. Она была насторожена — это верно, но любая женщина на ее месте ела бы себя точно так же. В ее глазах проступали печаль, смущение, даже беспомощность, но в них ни на гран не было злобы.

— Я знаю, что вы восприняли случившееся очень тяжело, — снова затронул болезненную тему Дерек.

— Кто вам об этом сказал?

Он не мог ответить на этот вопрос, но, желая всем сердцем изгнать из ее взгляда боль, торопливо произнес:

— Это не имеет значения. Важно другое: теоретически, ваше положение позволяет вам с мужем мобилизовать на борьбу с постигшей вашего ребенка бедой все лучшие средства, имеющиеся в распоряжении современной медицины. Скажу сразу, такими возможностями обладают немногие. В большинстве своем родители не в состоянии выявить подобные отклонения заблаговременно. Другие же упрямо отказываются признавать сам факт наличия у ребенка такого дефекта. Как видите, деньги еще далеко не все. Оказавшись в сходном с вами положении, люди теряются и не знают, как им быть дальше.

Ребенок захныкал, Сабрина прикоснулась к его лбу губами и снова принялась его укачивать. Малыш тут же успокоился.

— Он реагирует на ласку? — поинтересовался Дерек.

— К сожалению, я не знаю, на что он реагирует, а на что — нет, мистер Макгилл.

Для Сабрины бытие ее маленького Николаса все еще представляло непостижимую тайну. Еще более загадочными были для нее протекавшие в голове у такого крохи мыслительные процессы.

— Как вы узнали, что Николас отличается от других детей? — спросил Дерек так мягко, что сам удивился вкрадчивым интонациям, прозвучавшим в его голосе.

— Странный вопрос. Каждый ребенок неповторим и отличается от других. Даже у таких крох имеются и свои достоинства, и свои слабости.

— Каковы же достоинства Николаса?

Она с минуту обдумывала вопрос Дерека, а когда заговорила, глаза у нее увлажнились.

— У него очаровательная улыбка и бесконечные запасы любви.

У Дерека сжалось сердце.

— Он унаследовал эти качества от своей матери?

Она моргнула, сжала губы, и лицо ее приняло прежнее бесстрастное выражение.

— Возможно.

— Но сейчас вы улыбаетесь не так часто, как прежде?

— Верно.

— Можете рассказать, почему?

Сабрина глубоко вздохнула и отрицательно покачала головой:

— Есть вещи, о которых не рассказывают.

— Мне всегда казалось, что кое-чем лучше поделиться, нежели хранить в себе.

Опустив голову, она потерлась щекой о гладкий лобик ребенка. Молчание стало затягиваться. Дерек уже было подумал, что ему сию минуту укажут на дверь, но тут женщина заговорила снова:

— У всех есть проблемы. В мире полным-полно всякого несчастья и одиноких сердец. Некоторые люди находят утешение в том, что делятся своими горестями. — Сабрина помолчала, а потом, понизив голос, добавила: — А некоторые пытаются справиться со своими заботами сами.

— Вам так больше нравится?

— Мне просто ничего другого не остается.

— Но почему? Если мне удастся пролить свет на источник ваших проблем и печалей, быть может, вам станет от этого легче?

— Сомневаюсь, — пробормотала она, впервые хотя бы отчасти признавая тяжесть своего положения. — Медицина — наука несовершенная, а врачи — не волшебники. И сколько бы мы с вами ни высвечивали мою проблему, дефект мозга — есть дефект мозга, и ни медикаменты, ни слова его не излечат.

— Пусть так, но общение с другими людьми поможет вам справиться с вашей бедой.