Сабах - утренняя заря - [61]

Ранним утром покидаем Модью и через широкую, плоскую местность направляемся на северо-восток. Один из наших спутников встретил в деревушке родственника и остался там улаживать какие-то дела, поэтому мы продолжаем путь без него. Через Атак едем в Нисаб. На новой машинно-тракторной станции, построенной с помощью ГДР, сыновья бедуинов знакомятся с современной сельскохозяйственной техникой. Эта станция — воплощение всесторонних усилий правительства в деле приобщения бедуинов к выполнению стоящих перед страной задач.

К моменту нашего приезда в городе работала бригада врачей-бедуинов из Адена, созданная по указанию министерства здравоохранения. В нее вошло несколько специалистов и квалифицированных сотрудников среднего медицинского персонала. В автофургоне венгерского производства, в котором имеется полный комплект медицинского оборудования, также венгерского, и, кроме того, рентгеновская установка, они объезжали области, где живут бедуины. В 1972 г. состоялась первая командировка бригады врачей-бедуинов во Вторую и Третью провинции. До этого бедуины не знали, что такое медицинское обслуживание.

За Нисабом дорога похуже. По обочинам возвышаются огромные песчаные дюны. Вдруг мы увидели руины — колонны, еще не полностью погребенные в песке. Это остатки стен старого города Тимны близ Бейхана.

Внезапно начавшийся ветер кружит песок — колонны теперь различить невозможно, да и ехать дальше нельзя. Остаемся в машине и закутываемся в одеяла, которые предусмотрительно взяли с собой. Дыхание затруднено из-за горячего ветра, несущего песок. Песчаные бури, налетающие из глубины Руб-эль-Хали, доставляли много неприятностей тяжело навьюченным караванам, тянувшимся по дороге благовоний. Однако они были на руку бедуинам, совершавшим налеты на караваны в этих местах.

Чтобы обеспечить безопасность дороги, при одном из правителей государства Катабан была построена дорога через перевал Маблага, и идти пустыней больше не было надобности. Этот перевал — шедевр, сотворенный руками древних катабанцев. По извилистым горным дорогам нужно было преодолеть разницу в уровнях высот, равную 400 метрам, притом что в некоторых местах ширина перевала 4–6 метров. Государство Катабан существовало приблизительно с 600 г. до н. э. по I в. н. э. Его столица Тимна была важнейшим звеном в перевозке благовоний.

Расцвет Катабана приходится на годы правления царя Шахра Йагула (75–50 гг. до н. э.). При нем воздвигались великолепные дворцы и другие архитектурные сооружения. Когда в сезон 1950–1951 гг. археологи раскопали стены города, то обнаружили на южных воротах (ворота в Аравии всегда были местом, где оглашались законы и распоряжения) «наставления… для того, кто ищет и находит справедливость», в которых, в частности, было сказано, что, если совершится убийство, убийца должен быть найден и предстать перед судом правителя. Только суд мог решить его судьбу.

«Если убийцу не удается схватить сразу, тогда задерживают жителей той области, в которой совершено убийство, вместе с их имуществом», пока не отыщется убийца. До задержания члены семьи убитого получали пособие от государства. Этот полный глубокого смысла закон часто предотвращал ужасные последствия кровной мести.

Торговлю в государстве регулировало «положение о рынке», устанавливавшее цены на товары. Покровительственные пошлины способствовали развитию местного производства. Тимна утопала в зелени пальм, засеянных просом и другими культурами полей. Вокруг города было много каналов с чистой водой, которая несла плодородие пустынным землям. В 20 г. н. э. в Тимне произошел сильный пожар, после которого мало что осталось от города. Вечно кочующая буря окутала и погребла оазис. У современного города Бейхан находятся развалины древних городов катабанцев. Они ждут, когда подойдет время раскопок.

В лагере бедуинов племени эль-караб

Буря стихла так же внезапно, как и началась. Мы тронулись дальше; высушенные солнцем долины и покинутые привалы остались позади. Страстное желание выпить свежей воды, глотнуть чистого воздуха и укрыться в тени совсем затуманило мой мозг. Этому способствовало и однообразие ландшафта. Постепенно и наш повар упал духом и пришел к выводу, что мы больше никогда не найдем бедуинов. Он не был уверен в нашей безопасности, так как в этой области все еще бесчинствовали банды. Не раз мы останавливались, чтобы убрать с дороги камни, пока наконец не уперлись в отвесную скалу и не встали окончательно. Машину здесь можно было поставить между камнями лишь в наклонном положении. Дальше ехать нельзя: в случае поломки машины здесь, в глуши, вдали от более или менее крупного населенного пункта, мы попали бы в опасную ситуацию.

Сидим на камнях, и ничто нас больше не интересует. Но вот сначала я замечаю тень, затем отчетливо вижу ноги в легких самодельных сандалиях из козьей кожи и, наконец, футу, а на поясе кинжал, джамбийю, в коричневых кожаных ножнах, отделанных красными самоцветами и старинным орнаментом из серебра. Я поднял голову — передо мной стоял мужчина, в камисе (рубаха с широкими рукавами) и в тюрбане цвета индиго на голове. Клетчатый хлопчатобумажный платок (куфия) и шерстяной шнурок на голове (укал) в таком виде, в каком их носят бедуины в Северной и Центральной Аравии, на Юге встречаются редко. Здесь многие бедуины часто надевают узкий кожаный налобник. Волосы у пришельца были средней длины, лицо обрамлено бородой, в руке он держал небольшой топорик. Мою вялость как рукой сняло: все же мы достигли цели!