С жизнью наедине - [108]
Лени привязала лодку.
— Это был не вопрос.
Мама взяла рюкзак, надела на спину. Лени ступила на обледеневшую пристань. Швартовы скрипели.
Мама заглушила мотор и вылезла из лодки. Они стояли под медленно падавшим снегом.
Лени достала из рюкзака шарф, обмотала вокруг шеи, прикрыла лицо.
— Никто меня не увидит. Я все равно пойду.
— Ладно, встретимся через сорок минут у кассы Гласс-Лейк, — ответила мама. — И не опаздывай. Договорились?
— Мы что, на самолете полетим? Как это?
— Не опаздывай.
Лени кивнула. Сказать по правде, ее сейчас ничуть не занимало, что да почему. Она не могла думать ни о ком, кроме Мэтью. Она взвалила рюкзак на плечо и припустила прочь. В такую рань холодным и снежным ноябрьским утром на улице не было ни души, ей никто не встретился.
Лени дошла до лечебницы и замедлила шаг. Здесь нужно быть осторожнее.
Стеклянные двери со свистом разъехались.
Внутри пахло дезинфицирующим средством и чем-то еще — металлический, терпкий запах. За стойкой регистратуры дежурная болтала по телефону и, когда открылись двери, даже не подняла глаза. Лени быстренько прошмыгнула мимо стойки. В коридорах ни души, двери закрыты. У палаты Мэтью она остановилась, отдышалась и открыла дверь.
Тихо. И темно. Не слышно свиста и стука аппаратуры. Жизнь Мэтью поддерживало лишь его большое сердце.
Его разместили так, что он спал сидя, голову удерживало кольцо наподобие нимба, прикрепленное к специальному жилету, чтобы Мэтью не шевелился. Лицо в розовых шрамах словно сшивали на машинке. Каково ему, шитому-перешитому, с винтами в черепе, не способному ни говорить, ни соображать, ни обнять кого-то? Да и его самого не очень-то обнимешь. Как же она бросит его?
Лени опустила рюкзак на пол, подошла к кровати, взяла Мэтью за руку. Кожа, некогда загрубевшая от рыбалки и работы, стала нежной, словно у девушки. Лени невольно вспомнила, как в школе они держались за руки под партой, как передавали друг другу записочки и думали, что у них вся жизнь впереди.
— А ведь все могло быть иначе, Мэтью. Мы бы с тобой поженились, родили ребенка, ну рано, и что, и любили бы друг друга всю жизнь.
Она зажмурилась, представляя все это, представляя их вместе. Они дожили бы до седин, превратились в старичков в старомодной одежде, сидели бы рядышком на крылечке под полуденным солнцем.
Если бы да кабы.
Пустые слова. Слишком поздно.
— Я не могу бросить маму. А у тебя есть папа, семья, Аляска. — Голос ее осекся. — Ты меня даже не узнаешь.
Она наклонилась к нему. Слезы капнули на щеку, на розовый шрам.
Сэм Гэмджи никогда бы не бросил Фродо. Герои так не поступают. Но книги — лишь отражение жизни, а не сама жизнь. В книгах не пишут об искалеченных парнях с повреждением мозга, которые не могут ни ходить, ни говорить, ни назвать тебя по имени. О матерях и дочерях, которые совершают ужасные, непоправимые ошибки. О детях, достойных лучшей участи, чем та погань, в которой они родились.
Она прижала руку к животу. Сейчас зародыш с лягушачью икринку, такой крохотный, что и не ощутишь, и все равно Лени готова была поклясться, что слышала эхо второго сердечка, стучавшего в такт ее собственному. Одно она знала наверняка: она должна стать хорошей матерью этому ребенку и позаботиться о своей маме. И точка.
— Я помню, ты очень хотел детей, — тихо проговорила Лени. — А теперь…
Нельзя бросать тех, кого любишь.
Глаза Мэтью открылись. Один смотрел вверх, второй дико вращался в глазнице. Тот зеленый глаз, что смотрел вверх, был единственным, что напомнило Лени прежнего Мэтью. Мэтью забился, страшно застонал от боли. Открыл рот, прокричал: «Бваааа…», заметался, затрясся, словно хотел вырваться. Нимб бренчал о спинку кровати. На висках возле винтов набухли вены. Раздался сигнал тревоги.
— Ыннн…
— Не надо, — попросила Лени. — Пожалуйста…
Дверь за ее спиной открылась, в палату вбежала медсестра.
Лени попятилась, дрожа, накинула капюшон. Медсестра не видела ее лица.
Мэтью мычал, выл, как зверь, бился. Медсестра ввела ему в капельницу какое-то лекарство.
— Успокойся, Мэтью, все в порядке. Скоро папа придет.
Лени хотелось сказать: «Я тебя люблю» — в последний раз, вслух, чтобы весь мир слышал, но она побоялась. Надо срочно уходить, пока медсестра не обернулась.
Но никак не могла уйти, стояла с полными слез глазами, прижав руки к животу. «Я постараюсь стать хорошей мамой, я расскажу ребенку о нас. О тебе…»
Потом схватила с пола рюкзак и выбежала из палаты.
Бросила Мэтью одного с чужими.
Он бы с ней так никогда не поступил.
Она.
Она здесь. На самом деле? Он уже не знает, что правда, что нет.
Он помнит кое-какие слова, он собирал их, как самое важное, но не знает, что они значат. Кома. Скобы. Поражение мозга. Они здесь, он смотрит на них, но не видит, как то, что внутри другой комнаты, когда глядишь сквозь рифленое стекло.
Иногда он знает, кто он, иногда нет. Иногда на мгновения осознает, что был в коме, очнулся, не может двигаться, потому что его привязали. Он знает, что не может двигать головой, потому что ему в череп вкрутили винты и надели на голову клетку. Он понимает, что сидит так весь день, на подпорках, связанное чудовище, вытянув ногу перед собой и постоянно мучаясь от боли. Он знает, что все, кто на него смотрит, не могут удержаться от слез.
Две девочки-подростка — одна из благополучной семьи, другая из проблемной — случайно оказались соседками по улице и даже не предполагали, что их знакомство перерастет в дружбу, которая продлится более 30 лет. У них разные темпераменты, разные приоритеты: если Талли ставит на первый план карьеру, то Кейт — семью. Тем не менее между ними существует тонкая духовная связь, разрушить которую, кажется, не может ничто — ни появление в их жизни новых людей, ни каверзы судьбы.И все-таки однажды дело доходит до крупной ссоры, грозящей поставить крест на отношениях.
Эпический роман о любви, героизме и надежде, действие которого разворачивается на фоне одной из самых определяющих эпох в истории Америки – Великой депрессии. Техас, 1934 год. Миллионы людей остались без работы, Великие равнины поражены многолетней засухой. Фермеры борются за сохранение остатков урожая, вода почти иссякла, пыль угрожает поглотить их всех. Регулярные пыльные бури превратили еще совсем недавно плодородный край в пустыню. В это страшное время семья Мартинелли, как и их соседи-фермеры, должна сделать мучительный выбор: остаться на земле, которую они любят, или отправиться на Запад, в Калифорнию, в поисках лучшей доли.
Франция, 1939-й. В уютной деревушке Карриво Вианна Мориак прощается с мужем, который уходит воевать с немцами. Она не верит, что нацисты вторгнутся во Францию… Но уже вскоре мимо ее дома грохочут вереницы танков, небо едва видать от самолетов, сбрасывающих бомбы. Война пришла в тихую французскую глушь. Перед Вианной стоит выбор: либо пустить на постой немецкого офицера, либо лишиться всего – возможно, и жизни.Изабель Мориак, мятежная и своенравная восемнадцатилетняя девчонка, полна решимости бороться с захватчиками.
Талли Харт никогда не довольствовалась в жизни малым. Здоровые амбиции позволяют ей добиться многого – профессионального успеха, славы, благосостояния, и все это с нуля, без чьей-либо поддержки. В какой-то момент знаменитой телеведущей кажется, что она способна взять любой рубеж, но уход из жизни Кейт, ее сорокапятилетней подруги, отношения с которой начались в далеком детстве, выбивает из колеи и такую сильную натуру, как Талли. Конечно, она обещает Кейт позаботиться о ее семье и троих ее детях и искренне готова выполнить обещание, вот только женщина, поставившая во главу угла карьеру, не имеет понятия о том, что такое семейные проблемы и забота о ближних… Яркая и независимая, но в то же время предельно эмоциональная и ранимая, Талли однажды забывает об осторожности и оказывается между жизнью и смертью.
Нет чувства сильнее, чем материнская любовь, сильная и бескорыстная. Но что делать, когда забота превращается в чрезмерный контроль? Счастливая домохозяйка Джуд посвятила жизнь детям, двойняшкам Заку и Мии, ставя их потребности выше своих. Она как родную приняла Лекси, девочку с неблагополучным прошлым, лучшую подругу ее дочери и — впоследствии — возлюбленную сына. К сожалению, созданная женщиной идиллия длилась недолго.Незадолго до выпускного, жаркой летней ночью, судьба всех героев резко меняется. Одно неверное решение — и последствия необратимы… Одна из лучших книг Кристин Ханны — это яркая, эмоционально насыщенная история о материнстве, любви, надежде и мужестве, необходимом, чтобы простить тех, кого мы любим.
Долгие годы отчаянный храбрец и сорвиголова Мэт Стоун полагал, что настоящему мужчине для счастья достаточно свободы и независимости...Долгие годы красавица Мария Трокмортон была уверена, что настоящий мужчина может принести молодой женщине лишь разочарование и боль разбитого сердца... Однако день, когда Стоун появился в доме Марии, изменил для них все. Потому что истинная страсть не знает преград...
История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».